26 сентября 1914 года временному поверенному в делах Пруссии была вручена нота о прекращении перемирия. В тот же день мы получили ноты с объявлением войны от Австрии и Нидерландов. Россия и Италия в войну не вступили. Все развивалось, как нельзя лучше. Война, в целом, протекала по сценарию нашего Генерального Штаба. Три артиллерийских корпуса 34-й, 35-й и 36-й практически одновременно заняли три прусские провинции: Берлин, Пренцлау и Котбус, и к 14 октября полностью их освободили. Приблизительно в это же время, в Карлсбад одновременно с пяти сторон вошли пять инженерных корпусов: 6-й,7-й, 8-й, 12-й и 19-й, чуть позже туда же подошел ударный 2-й артиллерийский корпус. Смяв сопротивление австрийцев в Карлсбаде, и, освободив его, инженерные корпуса вошли в Прагу, а артиллерийский корпус - в Пльзень, куда также вошел 5-й инженерный корпус. Подавив сопротивление в Пльзене, и, освободив его, 2-й ударный корпус пошел на подмогу инженерным корпусам в Праге, которую они общими усилиями и освободили. Далее, все вместе они выиграли бой в Будеёвице и освободили провинцию. Отсюда 2-й артиллерийский корпус пошел на Брно и с боем его освободил. То же самое он сделал с Санкт-Пёльтеном, после чего без боя освободил Зальцбург и вошел в незащищенный Инсбрук, где его и застал конец войны. Параллельно с этим 34-й ударный корпус, после освобождения Котбуса прошел по маршруту Котбус - Лигниц - Градец Карлове и с боем освободил последний. После этого, он вместе со 2-м ударным поучаствовал в битве за Брно, и с боями последовательно захватил Вену и Санкт-Пёльтен. Австрийцы, со своей стороны, безуспешно пытались прорвать нашу оборону на участках Мюнхена и Катовице. Перед лицом серьезных территориальных и людских потерь 2 августа 1915 года Австрия сделала мирное предложение, которое было нами принято. По мирному соглашению к Баварии отходили все спорные территории (Брегенц, Инсбрук, Карлсбад, Троппау и Цешин), а также Градец Карлове, Будеёвице, Затур и Краков. В тот же день нами были аннексированы остатки Пруссии.
Незадолго до окончания война с Австрией, Нидерланды, видимо, собрав рассеянные по всему свету войска, и, привезя их в Европу, перешли к активным действиям, начав долбить «Линию Лоэнгрина» на участках Мюнстера и Эмдена. К нашему удивлению, неизвестно на что рассчитывая, они не прекратили войну после аннексии Пруссии. В связи с эти нам пришлось перебрасывать ударные корпуса с юго-востока на северо-запад. Первым поспел 2-ударный корпус, который с боями освободил Маастрихт, после чего последовательно захватил Эйндховен (то-то порадуются фанаты Бундеслиги и «Боруссии») и Арнхем, пришел на подмогу нашим инженерам в Мюнстере и положил конец тамошней мясорубке, освободил Зволле, выиграл бой в Утрехте, с боями освободил Роттердам и Амстердам, и закончил войну, пресекая попытку голландцев отбить обратно Амстердам. В это же время 34-й ударный корпус без боя освободил Зволлле, с боями захватил Леуварден и Гронинген, выиграл бой в Ассене, вновь вернулся в Гронинген, где отбил контратаку голландцев, после чего окончательно освободил Ассен. К сожалению, не обошлось без потерь. Так 36-й корпус потерпел поражение в Роттердаме, а 11-й и 25-й корпуса были полностью уничтожены при захвате Ассена. В конечном счете, 28 июля 1916 года Нидерланды запросили мира, который мы тут же и приняли. По мирному соглашению, подписанному в Утрехте, в Европе у голландцев оставалась только столичная провинция - Амстердам с областью (нечего было лезть, куда не просят). Кроме того, Бавария получала земли в количестве 11 провинций на Малайском архипелаге. Таким образом, Бавария стала метрополией.
Поскольку Баварии, в соответствии с доктриной ХЖБ лишнего было не надо, мы в августе 1915 года предоставили статус сателлита государству Краков, бело-синий флаг которого, до щемящей боли напоминал бiло-блакитный флаг рiдной державы.
В результате последней войны практически все геополитические задачи Баварии по собиранию германских земель были решены. Оставалось только исправить ошибку, допущенную мной на излете 1901 года, когда Ганновер был превращен в нашего сателлита. Министерству иностранных дел были отданы соответствующие указания, и к концу июля 1916 года союз с Ганновером был расторгнут.
В Генштабе, упоенном победами в последней войне, возобладали шапкозакидательские настроения, которые частично передались мне, и было решено одолеть Ганновер армией мирного времени. Впоследствии, как оказалось, это была еще одна ошибка, и война с Ганновером затянулась дольше, чем мы рассчитывали. Вообще, это была война взаимных ошибок, поскольку армия Ганновера также предпринимала странные действия. Но обо всем по порядку.
6 Августа 1916 года Бавария объявила войну государству Ганновер. Через 3 недели 34-й ударный корпус в составе 10 артиллерийских дивизий мирного времени вошел в Ганновер и встретил там закопанные по самые брови, полностью укомплектованные три дивизии (1- пехотная, 1- инженерная и 1- гвардейская). В течение 1,5 месяцев он тщетно пытался сломить их сопротивление, но перед лицом тяжелых потерь был вынужден отойти в Минден. И здесь армия Ганновера совершила фатальную ошибку. Вместо того чтобы и дальше сидеть закопанной в Ганновере, она стала расползаться по сопредельным провинциям. Надо сказать, что в обоих случаях исход для нее был бы летальный, но при таком ее поведении конец наступил быстрее. 34-й ударный выиграл встречный бой в Миндене, после чего с боем освободил захваченный, было, ганноверцами Детмольд и вновь вошел в Ганновер. Туда же подошли 27-й и 37-й корпуса, которые общими усилиями одержали победу, отбили контратаку и освободили провинцию. Тем временем, ганноверцам удалось захватить Минден, но подошедший 2-й ударный корпус быстро разобрался с остатками ганноверской армии и освободил его.
6 Января 1917 года было объявлено о вхождении Ганновера в состав Баварии.
Прежде чем продолжить повествование о событиях в Баварии, мне хотелось бы кратко описать события, происходившие этот период в окружающем мире. Если в Западном полушарии все было более или менее спокойно, то Старый Свет продолжал бурлить войнами за передел мира. Франция дважды объявляла колониальные войны Китаю и один раз СКВ. Все они закончились ничем. Португалии в Африке аннексировала сначала Ньамвезе, а затем Наму. Россия дважды объявляла колониальные войны Китаю, оба раза они заканчивались «белым миром». Скандинавия ответила согласием на предложение США и продала им Вирджинские острова. После многолетней и, видимо, тяжелой англо-бурской войны, СКВ, наконец, к сентябрю 1916 года одолело Трансвааль и отъело у него три провинции. Япония разошлась в войне с Китаем на условиях «Статус-кво» и объявила колониальную войну Корее. Из необычных событий, пожалуй, следует отметить то, что скандинавам (не иначе, как Руал Амундсен) удалось добраться до Южного Полюса, а «призрак коммунизма», не сумев задержаться в Европе, добрался до Страны Восходящего солнца, где и поселился. В Японии с мая 1913 года правила марксистская фракция при конституционной монархии.
Сразу после окончания войны с Ганновером встал вопрос: «А, что, собственно, делать дальше?» Ведь цели, поставленные стратегией ХЖБ, были полностью достигнуты. Поскольку ответ, вернее ответы, на этот вопрос были неочевидны, я решил собрать Малый Совет для выработки новой стратегии, или, что правильнее, новой редакции доктрины ХЖБ. Заседание вышло бурным. Горячо обсуждались все вопросы: от статуса Баварии до проблем внешней и внутренней политики. В результате пришли к следующим соглашениям.
Первое. Договорились, что отныне официальное название нашей страны будет звучать как Великая Баварская Империя (ВБИ). В повседневном общении допускались названия Великая Бавария или Баварская Империя. Мой титул отныне звучал как Император Великой Баварской Империи и Большой Белый Вождь народов Явы, Суматры и Молукса. Всем бывшим германским королевствам и княжествам, включая Верхнюю Баварию, представлялся равноудаленный статус земли. Провинции на Малайском архипелаге пока оставались на положении колонии. Этот пункт не вызвал особых возражений, хотя и звучали предложения провозгласить Вторую Священную Римскую Империю или Das Zweite Reich. Это предложение пришлось отклонить, учитывая значительное количество протестантов в нашей стране, которые традиционно не любили все, связанное с Римом. Иудеи, впрочем, тоже.
Второе. Столицей ВБИ остается Мюнхен. Отдельные горячие головы предлагали перенести столицу в Берлин, но после жарких дебатов, которым я, пользуясь своей властью, положил конец, было принято правильное решение. Ну, не мог я оставить любимый и родной Мюнхен ради престижного и холодного Берлина. В утешение Берлину был присвоен символический статус второй, северной столицы.
Третье. Провозглашение Великой Баварской Империи было назначено на 9 января 1917 года в Берлине, в здании рейхстага. После этого должно будет состояться мое венчание на империю в Кельнском соборе, а торжества по этому случаю пройти по всей стране, но центром их должен был стать Мюнхен. По этому пункту также имели место горячие дебаты, но в результате было принято вот такое компромиссное решение.
В области внутренней политики было решено сосредоточиться на дальнейшей индустриализации страны, повышению эффективности производства, улучшении инфраструктуры и облегчении налогового бремени народа Великой Баварии. При достижении нужных финансовых и экономических показателей можно было подумать и о проведении дальнейших социальных реформ. Насущной необходимостью становилось строительство мощного флота, и, соответственно, разработка морских технологий.
Наиболее жаркие споры разгорелись по вопросам внешней политики. Партия ястребов, во главе с министром обороны, чувствуя силу нашей армии, настаивала на дальнейшей экспансии Империи на Восток и ведении колониальных войн, отстаивая печально известную доктрину «Drang nach Osten». «Голуби» же, во главе с министром иностранных дел, считали, что настало время, по крайней мере, сделать передышку и заняться улучшением образа Баварии в глазах остального мира, поскольку ВВ достиг опасной величины 66,04. В спор пришлось вступить мне и Рабиновичу. Шеф SD сказал, что, во-первых, необходимо переварить и ассимилировать уже захваченное и освобожденное; во-вторых, в стране велико внутреннее напряжение, которое необходимо, как можно быстрее снизить, а самим начинать войны в таких условиях, по крайней мере, неразумно. Более того, Рабинович считал, что необходимо подумать о выделении из Великой Баварской Империи некоторых национальных окраин, предоставив им статус сателлита. В-третьих, он высказался в том плане, что захват чужого никогда до добра не доводил, и, получив сиюминутные преимущества в настоящем, мы посеем зубы дракона, который может больно укусить в будущем. А что, касается войн, то пусть господа военные не волнуются. Как говорится, «их есть у меня». Наверняка нам предстоят в ближайшем будущем войны с соседями, которые захотят попробовать нас на прочность. Особенно, это касается России, которая еще не знакома со вкусом баварского оружия. Россия не объявила нам войну во время ликвидации Пруссии только потому, что ее войска находились на Дальнем Востоке. Сейчас же, по сведениям SD, они скапливаются на нашей восточной границе. Что это означает, господа военные легко могут додумать сами. Я подвел итог спорам, заявив, что отныне все войны Великой Баварской Империи будут носить оборонительный характер, но до победного конца, т.е. до тех пор, пока супостат и агрессор сам не запросит мира. И тогда уже мы будем решать, принимать нам его или нет.
Так, в общих чертах, родилась доктрина ХЖБ-2.
9 Января 1917 года над всей Баварией, от Мильдебурга на западе до Мемеля на востоке, и от Выборга на севере до Базеля на юге, с самого утра стоял колокольный звон (На Малайском архипелаге, празднования прошли раньше с учетом разницы в часовых поясах). Страна начинала новую жизнь в новом качестве Империи под солнцем. Улицы, площади и государственные здания по всей стране были украшены бело-голубыми полотнищами и цветами.
В 10 часов утра королевская семья, члены кабинета и лидеры парламентских фракций, стояли на импровизированной трибуне, украшенной фамильным гербом Виттельсбахов, на верхней площадке лестничного марша здания Рейхстага, ожидая начала парада наших доблестных вооруженных сил. Над трибуной развевался бело-голубой флаг, Парад начался с въезда через Бранденбургские ворота генерала Хакля на белом коне. Остановившись перед королевской трибуной, он доложил мне, что войска для проведения парада построены и ждут только моего соизволения. Я отдал приказ генералу начинать парад. Генерал вернулся к своим войскам, и парад начался.
Открывал шествие сводный батальон 1-го корпуса, с которого началось строительство баварской армии. Следом шел сводный батальон наиболее заслуженного и отмеченного многими благодарностями баварских королей 2-го артиллерийского корпуса, за ним - сводный батальон наиболее мощного 34-го артиллерийского корпуса. Потом проследовали 46 батальонов, представляющих остальные корпуса артиллеристов и инженеров. Настал черед кавалерии. По площади прогарцевало 6 эскадронов, представляющих 4 кирасирских и 2 гусарских дивизии. Замыкали шествие сводные роты моряков (пока еще сухопутных, поскольку корабли только готовились к спуску) и наших славных туземцев. Все они, доходя до трибуны, останавливались, разворачивались лицом к трибуне, после чего солдаты и офицеры трижды хлопали себя ладонями по бедрам, слегка приседали и троекратно выкрикивали боевой клич баварской армии «Хайль жiве Бавария!»
После прохода туземцев возникла пауза. Вдруг раздалась барабанная дробь, которая постепенно стихла, следом военный рожок проиграл сигнал отбоя и в повисшей мертвой тишине на площадь перед Рейхстагом вступил сводный батальон всех корпусов баварской армии. Вместо винтовок находящиеся в строю несли высоко поднятые факелы. Руки, держащие факел, символизирующий бессмертные души, были в черных перчатках в знак траура по погибшим героям, а рукава украшены бело-голубой повязкой.
Честно говоря, я думал, что на этом военная церемония и закончится. Оказалось, я ошибался.
Вновь раздалась барабанная дробь, и под ее неумолкаемые звуки на площадь, громко печатая шаг, вышла рота знаменосцев и барабанщиков в колонну по три. В центральной колонне шли знаменосцы, а по краям барабанщики. У меня запестрело в глазах от обилия цветов и красок. Дойдя до центральной трибуны, рота остановилась и развернулась лицом к нам в одну шеренгу. Барабанная дробь на мгновение стихла. Затем военный рожок протрубил сигнал «в атаку». Из строя по одному, начали выходить знаменосцы, слева и справа от которых шли барабанщики. Под звуки барабанной дроби они делали десять шагов вперед к нашей трибуне, останавливались, знаменосец опускался на одно колено и склонял свое знамя перед флагом Баварии. Первым вышел из строя знаменосец с бело-зеленым знаменем бывшей Саксонии, затем другой - с желто-золотым флагом бывшего Бадена, - и так пока не вышел последний, 22-й знаменосец, несущий красное знамя с белым конем бывшего Ганновера. Особенно нас порадовал вид склоненного флага с черным имперским орлом на бело-черном знамени бывшей Пруссии. Я невольно вспомнил слова того, старого, ректора о диком мустанге и деревенской кляче, которые он сказал моему деду Людвигу I. Та же участь постигла штандарты Эльзаса и Лотарингии и Йилланда, Фрисландии, Зеландии, Голландии, Тироля и Богемии-Моравии. После того, как все знаменосцы оказались на коленях, на площадь вышла рота почетного караула, и, расположившись позади знаменосцев, трижды произвела ружейный залп во славу баварского оружия. На этом церемония была закончена. Знаменосцы поднялись с колен и унося чужие, ставшие достоянием истории, знамена на плече, как деревенские грабли, отслужившие свой срок, покинули площадь, куда вступил тамбур-мажор с военным оркестром, исполняющим «Полет Валькирий» моего любимого друга Вагнера.
После окончания парада, все, кто стоял на трибуне и принимал парад, прошли внутрь Рейхстага, где уже собрались члены парламента, представители высшего духовенства основных конфессий, научной и культурной элиты Баварии.
Председатель Парламента, лидеры фракций, кардинал Баварский и я заняли места в Президиуме. Выждав, пока уляжется шум, председатель встал и произнес:
- Слово для сообщения чрезвычайной важности представляется Его Величеству Людвигу II. Ваше Величество, прошу Вас. Выйдя на трибуну, я произнес:
- Господин председатель! Ваше Преосвященство! Господа! Сегодня в 9 часов утра я подписал высочайший манифест, - здесь я сделал паузу, чтобы внимание и напряжение аудитории достигло апогея. В зале повисла напряженная тишина. Поняв, что медлить больше нельзя, я продолжил, - о провозглашении Великой Баварской Империи.
Секунд тридцать после моих слов тишина продолжала висеть, пока ее не разорвал шквал аплодисментов и радостные возгласы, среди которых ясно различалось «Хайль жiве Бавария!» Выждав, пока улягутся первые проявления восторга, я поднял руку, призывая к вниманию. Когда шум стих, я кивнул председателю парламента.
Председатель парламента и кардинал Баварский подошли ко мне. В руках у кардинала была Библия. Положив ее передо мной, он встал рядом по левую руку, справа от меня расположился председатель парламента. Все присутствующие встали и замерли.
Я возложил левую руку на Библию, правую - на сердце и произнес слова присяги:
- Мы, Император Великой Баварской Империи и Большой Белый вождь народов Явы, Суматры и Молукса, Людвиг II фон Виттельсбах, перед лицом Господа Нашего и своих сограждан торжественно клянемся служить верой и правдой во славу Великой Баварии и к вящей пользе народа её. Если же Мы нарушим клятву, пусть карающая рука Господа и гнев народа настигнет и покарает Нас. Аминь!
После произнесения присяги кардинал и Председатель парламента вернулись на свои места, а присутствующие снова сели. Настало время для произнесения тронной речи. Выждав, пока уляжется шум, я начал говорить.
- Господин Председатель! Ваше преосвященство! Господа! Ровно 81 год назад, 9 января 1836 года Наш дед, король Баварии Людвиг I в своей исторической речи на заседании Государственного Совета поставил цель превращения Баварии из заштатного второразрядного государства в процветающую и развитую сверхдержаву. Сегодня мы счастливы сообщить, что великая цель достигнута. Путь к этой цел был тяжел и долог. Понадобились усилия четырех поколений баварцев и многочисленные жертвы с их стороны. Предлагаю почтить память героев, павших за величие Баварии, минутой молчания.
Присутствующие поднялись и застыли в печали и скорби по погибшим. Через некоторое время я жестом дал понять, что минута молчания закончилась. Все вновь сели на свои места, а я продолжил речь.
- Сегодня мы, Великая Баварская Империя, являемся мировым лидером. Но время и жизнь не стоят на месте. Нам надо очень сильно бежать, чтобы оставаться на месте, т.е. сохранять лидирующее положение. Перед нами стоят грандиозные задачи по модернизации промышленности, строительству мощного флота и улучшению благосостояния народа Великой Баварии. Нам предстоят серьезные социальные реформы.
К счастью, сегодня, Великая Бавария ни к кому не имеет территориальных претензий, поэтому мы можем полностью сосредоточиться на строительстве мирной жизни. Мы никому не угрожаем, но пусть наши враги знают, ни одна агрессия, ни один враждебный акт по отношению к Великой Баварии не пройдет для них даром. Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет. Мы позволим процитировать себе нашего деда Людвига I: «Цели наши святы и прозрачны - сильная процветающая Бавария и счастье народа Баварского под бело-голубым знаменем.
Наше дело правое! Мы победим! Аминь!»
На этих словах я закончил свое выступление. Присутствующие, воодушевленные моей речью, спонтанно поднялись со своих мест, и исполнили государственный гимн Баварии на баварском наречии. В нем пелось:
Ще не вмеpла Баварiя i слава, i воля, Ще нам, бpаття молодiї, усмiхнеться доля.
Згинуть нашi воpоженьки, як pоса на сонцi,
Запануєм i ми, бpаття, у своїй стоpонцi.
Душу й тiло ми положим за нашу свободу
i покажем, що ми, бpаття, баварцького pоду.
Чтобы сделать своим подданным приятное и дать им почувствовать, что наступили лучшие
времена, я после исполнения гимна вновь взял слово и объявил:
- Граждане Великой Баварии! В ознаменование провозглашения Великой Баварской Империи, Мы, Император Людвиг II, освобождаем все слои общества от уплаты налогов на один месяц и объявляем всенародный праздник на семь дней.
Всеобщему ликованию не было предела (казне это обошлось около 45 тыс. £).
На этом берлинская часть церемонии провозглашения Великой Баварии была закончена. Все действующие лица загрузились в роллс-ройсы (организация собственного производства автомобилей еще только планировалась) и отправились на Центральный берлинский вокзал, откуда императорский поезд-экспресс доставил нас в Кельн.
В Кельне на вокзале нас встречал мэр города под волнующие звуки 1-й части 5-й симфонии Бетховена. Вообще, величественная музыка Людвига вана сопровождала нас в Кельне повсюду. Исполнялись 3-я (Героическая), 5-я, 7-я и, конечно, 9-я симфония Бетховена с неизбежной «Одой к радости».
Пышная и утомительная церемония венчания на Империю прошла успешно. В Кельнском соборе служил лично кардинал Баварский. Его Святейшество, папа Римский прислал своего нунция.
Проведя одну ночь в Кельне, императорский двор и высшие чиновники выехали в столицу - Мюнхен на празднование провозглашения Великой Баварской Империи.
Программа празднеств была обширной. Каждый день шли приемы иностранных делегаций. Во время приема французской делегации я поинтересовался, не известно ли им, как там в Эфиопии (Франция ее аннексировала) поживают выходцы из Баварии (имелся в виду министр внешней торговли, отправленный моим дедом для реализации запасов кофе), удалось ли ему пустить корни на благодатной эфиопской земле. Возглавляющий делегацию поведал, что корни то бывший министр пустил, окружив себя кучей темнокожих наложниц, но вообще его судьба сложилась трагично. Пытаясь, в рамках рекламно-маркетинговой программы сбыть кофе диким племенам Берберы, он был ими схвачен, как белый колдун, наводящий порчу, зажарен на костре и съеден. Темнокожие же потомки бывшего министра внешней торговли до сих пор проживают в Аддис-Абебе, а один из его внуков оказался талантливым поэтом, пишущем на суахили. Центральным событием торжеств стало двухдневное, практически непрерывное представление тетралогии моего любимого друга Рихарда Вагнера «Кольцо Нибелунгов» в специально построенном для этого театре. «Полет Валькирий», арии Зигфрида и Брунгильды звучали на каждом шагу. Каждую ночь ночное небо Мюнхена освещалось праздничными фейерверками и салютами. Карнавальные шествия, балы-маскарады шли без конца. Мозельское вино и баварское пиво лились рекой, причем пиво отпускалось за счет казны. Этого праздника Великая Бавария не забудет еще долго.
Праздники пролетели, как один день. Когда все немного успокоилось, я заказал SD очередной обзор. В начале февраля Рабинович лично принес заказанный материал. Это было удивительно, и означало только одно, что у Исаака есть серьезный ко мне разговор. Не говоря ни слова, шеф SD протянул мне бювар с эмблемой службы, а сам уселся в кресло у окна.
Раскрыв бювар, я начал читать. Согласно справке, Великая Баварская Империя состояла из 135 провинций, 11 из которых имели статус колонии. Другими словами, благодаря последним войнам за объединение германских земель Бавария приобрела еще 35 провинций. Население по сравнению с последним обзором выросло на 26,5 млн. чел и составляло 94,7 млн. чел. Практически все показатели, кроме политических, характеризующие население, претерпели существенные изменения. В национальном составе большую часть составляли южные германцы - 45,3%, чуть меньше - северные германцы - 37,1% , существенную долю составляли голландцы - 5,6% и яванцы - 4,5%; датчан было 1,8%, французов - 1,2%. В социальном составе практически поровну было рабочих 30,6% и фермеров - 26,7%, существенно меньше было горняков - 13,5%, доля солдат выросла до 10,5%, а аристократов до 4,9%, меньше стало служащих - 9,1%. Заметно изменились религиозные предпочтения моих подданных. Протестантов было 55,1%, католиков -37,7%, иудеев - 4,2%; появились сунниты - 3,3% и индуисты - 1,1%, доля православных упала до 0,9%. Политический спектр все также отличало многообразие взглядов. Сторонников консервативных воззрений было 53,4%, либеральных - 43,5%, приверженцев анархо-либерализма было 1,9%, реакционеров 0,9% и социалистов - 0,3%. Голосовали мои граждане в большинстве своем за либералов 58,6% против 41,4% голосов, отданных за консерваторов. Плюрализм населения достиг 89,5%. На большинстве территорий сохранялся риск восстания от 0,04 в Аугсбурге до 15,44 в Роттердаме.
После окончания торжеств, вновь были введены налоги, которые взимались теперь по шкале 33:33:30, а налог с продаж был установлен на максимально возможный для правительства национал-либералов уровень (не более 5% от максимума), что позволяло получать казне ежедневно около 220 £. Общий золотовалютный запас после всех потрясений, связанных с провозглашением Империи, составлял около 200 тыс. £. Расходы оставались на прежнем уровне, если не считать существенного роста затрат на социальную сферу до 247 £ в день.
Наряду с новыми территориями, Великая Баварии приобрела еще 29 заводов, и теперь их общее число достигало 126. Теперь у нас было заводов стрелкового оружия, минеральных удобрений и стекольных - по 11, заводов боеприпасов - 9, сталелитейных, пиломатериалов и бумажных - по 8, машиностроительных и готового платья - по 7, мебельных, ВВ и оружейных - по 6, ликероводочных, цементных и консервных - по 4, винодельческих, haut-couture, текстильных, синтетических красителей и судоверфей клиперов - по 3 и 1 топливный завод. Все производства были рентабельны и приносили доход от 0,41 £ (цементный завод в Познани) до 129,02 £ (фабрика haut-couture в Гессене). Безработица уменьшилась до 5,3% (64 общины из 1190), причем лидером по безработице стал недавно приобретенный Тироль. Наблюдалась небольшая эмиграция в Новый Свет среди крестьян от 0% (из Фулды) до 1,7% (из Кюстрина).
Состояние ж/д сети выглядело следующим образом: в Ганновере ж/д напрочь отсутствовала, в 62 провинциях были ж/д 2 уровня, в 60 -3 уровня и в 12 - 4 уровня.
В заключительном разделе сообщалось, что никто не угрожает лидирующему положению Великой Баварии. Мы (3320 очков) более чем вдвое опережали в общем зачете шедшее на 2-м месте СКВ (1638 очков). Далее следовали США, Австрия, Нидерланды и Скандинавия. Замыкала G8 Франция. По отдельным показателям это выглядело следующим образом: престиж 1-е место (4732 очка), промышленное развитие - 2-е (1182 очка, уступая США около 250 очков) и военная мощь - 4-е после США, России и СКВ (с о 127 очками).
Закончив чтение, я отложил бювар и вопросительно взглянул на Рабиновича.
- Что скажете, Исаак? Ведь не просто же так вы сами принесли обзор?! - Я ожидал, что он вновь будет призывать меня к какой-нибудь войне, хотя последнее время Исаак проявлял несвойственное ему миролюбие. Оказалось дело в другом. Но лучше бы он хотел воевать.
- Ваше Величество! Как вы нашли обзор? - вопросом на вопрос ответил он.
- Исаак! Вы опять напрашиваетесь на комплименты. Обзор, как обычно, сделан на высшем уровне, - ответил я.
- Ваше Величество! Открою маленький секрет. Автор обзора не я, а мой заместитель Рудольф Зикорски. Конечно, я проверил все цифры, но все оказалось точно до последней запятой.
- В чем дело, Исаак?! Почему вы поручили эту важную работу заместителю? Что случилось?!
- Ваше Величество! Я хотел его проверить на этом важном поручении, чтобы понять, готов ли он меня заменить. Дело в том, что я собираюсь Вас оставить, Ваше Величество. Теперь я вижу, что он готов к этому.
- Исаак! Не валяйте дурака! Вам, что?! Плохо при моем дворе?! Называйте свои условия, требуйте любых привилегий и льгот! Все, что в Наших силах будет исполнено.
- Увы! Ваше Величество! Это не в Ваших силах. Меня ждут важные дела за пределами Великой Баварской Империи. И позвольте напомнить, Ваше Величество! Когда я переходил ко двору Вашего прадеда Максимилиана I, мною было сказано, что я вижу в Баварии будущую сверхдержаву, призванную объединить все германские земли. Надеюсь, вы не будете спорить, что цель достигнута, а мой контракт, соответственно, исчерпан.
Слезы навернулись у меня на глаза. Я с трудом сдерживался, не зная, что делать, то ли зарыдать, как гимназистка, то ли проявить императорский нрав. К несчастью, я понимал, что и то, и другое бесполезно. Тогда я задал, наверное, последний вопрос.
- Исаак! Может быть, вы напоследок просветите меня, что нас ждет в ближайшем будущем.
- Ваше Величество! Боюсь, что Вам предстоит война с Россией и, возможно, с Францией. Думаю, наша армия (меня приятно поразило слово «наша») сумеет без труда справиться с этими противниками. Ваше Величество! У меня к Вам просьба. Ради Бога не затягивайте войну с Россией сверх необходимого. Не ровен час и монархия в ней рухнет. Вот тогда нам и всему миру мало не покажется. Это будет бомба под все устройство нашей цивилизации. И второе. Если у вас появятся новые территории, не заселенные германцами, сразу же старайтесь предоставить им статус сателлита и гарантировать их независимость. Лучше верный сателлит, чем бунтующая провинция. А теперь, Ваше Величество, если Вы не возражаете. Моя служба Баварии началась с пива, пусть она им и закончиться.
Я велел подать Löwenbraü. После обильных возлияний я расчувствовался, и, когда настала пора расставаться, я обнял теперь уже бывшего шефа SD, как сына.
Так Исаак фон Рабинович покинул двор Императора Великой Баварской Империи.