Завершив 3-ю войну с Пруссией, Бавария вернулась к мирной жизни. Забегая вперед, могу сказать, что это было богатое событиями время, как для нас, так и для всего остального мира. События переплетались так причудливо, что было трудно понять, где причина, а где следствие. Но обо все по порядку.

Королевская Академия Наук слегка снизила темпы исследований, и за 7,5 лет разродилась всего тремя открытиями (все в экономической области): «инвестиционные банки», «печать денег ЦБ» и «научными основами управления». Справедливости ради, надо сказать, что в этот период мы приобрели за деньги у нашего союзника Ганновера еще две технологии: «двигатели внутреннего сгорания» и «электричество». Приобрести то приобрели, но на освоение закупленных технологий пришлось все равно тратить свой научный потенциал и свое время. Некоторое облегчение в этом плане дало основание нового отделения Академии Наук (академического кружка).

Как и положено, вслед за фундаментальными открытиями, посыпался шквал изобретений и достижений, влияющих на повседневную жизнь. Некоторые заслуживали Нобелевскую премию, но скандинавы, обиженные итогами Северной войны, присуждали их кому угодно, в том числе самим себе, только не баварским ученым. Тем не менее, у нас получили распространение «полевые учения унтер-офицеров», «авангардизм в литературе, искусстве и музыке», «телефон Белла», «аэроплан братьев Райт и Лэнгли», «лампочка Эдисона», «электрическое освещение», «инвестиции в промышленное производство», «инвестиции в НИОКР», «планирование запасов», «последовательное планирование», «система управления качеством», «золотой стандарт», «международные курсы обмена валют». Даймлер сконструировал первую модель автомобиля с двигателем внутреннего сгорания, Рентген открыл свои Х-лучи.

Жизнь в промышленности и экономике текла своим чередом, изредка взбадриваемая различными происшествиями. В этот период опять появилась новая мода, что стоило нам некоторого количества роскошной мебели, скисло вино урожая 1912 года, сгорел пустой склад нефти, наконец, в 1914 году наступил очередной биржевой крах. Однажды нам пришлось выплатить значительную компенсацию, дабы уберечь от разрушения один из наших заводов. Все это уже не влияло на мощное поступательное движение Баварии по пути развития и прогресса, как укусы комара не могут остановить слона. Продолжалось планомерное развитие ж/д сети страны.

В области военного строительства в это время проходило массовое развертывание дивизий, как взамен погибших в последней войне, так и совсем новых. Было развернуто 4 инженерных и 17 артиллерийских дивизий. Кроме того, пришлось сформировать 2 кирасирских дивизии из туземцев. Академия Генштаба выпустила двух новых генералов: Хакль (непримиримый представитель школы обороны, шок +1, оборона +7, мораль -6, организация +10) и Шанц (энергичный шустрый бюрократ, оборона +2, надежность +1, скорость -5, истощение -5, опыт -5). Генерал Хакль вскорости был назначен начальником Генштаба взамен умершего генерала Фегхельма. В этот период Бавария начала создавать свой флот. Были заложены первые два корабля (транспортные клиперы).

Прошло две выборных кампании: в 1911 и 1915-1916 г.г. В обеих победу одержала национал-либеральная партия. После первой кампании, правительство национал-либералов сразу же было отправлено мной в отставку. К власти были возвращены консерваторы. После второй победы национал-либералов, я решил оставить все как есть, тем более, что, как потом выяснилась, идеология баварцев поменялась с консервативной на либеральную. Из других событий внутренней жизни можно отметить коррупционный скандал в Вюртемберге (дался им этот цемент!) и либеральную пропаганду в Ганновере. Была основана новая консервативная газета. Продолжались неконституционные действия народных масс. Риск восстания сохранялся практически повсеместно, за исключением некоторых областей Верхней Баварии и Саксонии.

Самыми неприятными для нас событиями во внешней политике стало заключение в 1909 году Пруссией альянсов с Нидерландами и Россией. Если Нидерланды не очень нас волновали, то союз Пруссии с Россией нес для нас определенные угрозы. (КДР. По опыту прошлых игр за Баварию, знаю, как трудно завершить ненужную, вообще то, войну с Россией). Поэтому МИДу и SD была поставлена задача тщательно отслеживать отношения Берлина и Санкт-Петербурга, чтобы не прозевать удобный момент окончательного решения прусского вопроса. Пока же все шло по графику. Союз Пруссии и России должен был прекратиться в 1914 году, что вполне нас устраивало.

В начале апреля 1910 года ко мне на аудиенцию напросился Рабинович. Зная цену этим визитам, я терялся в догадках. - Что еще он задумал? Воевать с Пруссией еще рано, срок перемирия истекал только в 1914 году. С Австрией то же самое. С Францией и Скандинавией мы, вроде бы, все вопросы решили. Что же тогда остается? Ладно, подождем до встречи.

Войдя в кабинет, шеф SD после обычных приветствий, сел в свое любимое кресло у окна и начал говорить.

- Ваше Величество! Вот уже которой год я ломаю голову над загадкой, откуда у нас появились претензии на швейцарский Базель? Самая глубинная разведка показывает, что в этой провинции нет ни одного немца. - Тут Рабинович вспомнил анекдот о переписи в Карело-Финской ССР, которая обнаружила-таки двух финнов: фининспектора и Финкельштейна. При ближайшем рассмотрении, однако, оказалось, что это один и тот же человек. Но рассказывать его не стал. - Население состоит из швейцарцев и русских, в основном, отдыхающих и политэмигрантов. Но претензии- то есть! и надо что-то с этим делать! Может быть, Вы что-нибудь знаете?

Признаться и для меня это было загадкой. Единственная моя претензия к Швейцарии заключалась в том, что именно там была убита Сисси. Вспомнив о ней, я тут же вспомнил и о поручении, данном Рабиновичу.

- Исаак! Что-то вы ничего мне не рассказывали о ходе расследования убийства Елизаветы Австрийской. Неужели вы о нем забыли?!

- Ваше Величество! Вы гений! Вот она причина! О, Господи! И какой прекрасный повод! Мы обвиним Швейцарию... в международном терроризме, - обрадовался шеф SD. - А ответ на Ваш вопрос, конечно, есть. Дело в том, что итальянский анархист Луиджи Лукени, убивший Елизавету Австрийскую, такой же итальянец, как вы или я. Помните, Ваше Величество, ваш дед Людвиг I отправил в Швейцарию семью проворовавшегося министра финансов. Кончил он под забором. Но не в этом дело. Его дочь вышла замуж за итальянца по фамилии Лукени, и у них родился сын Луиджи. Как вы понимаете, ненависть ко всем, кто связан с Виттельсбахами, стала семейной традицией, передаваемой и пестуемой из поколения в поколение. Не имея возможности добраться до Вас, Ваше Величество, Луиджи решил выместить свою ненависть на близком вам человеке - Сисси. А то, что он орет, дескать «кто не работает, тот не ест», так это к делу не относится. Как вы знаете, Ваше Величество, в Швейцарии смертная казнь отменена, поэтому его приговорили к пожизненному заключению, и он сидит в женевской тюрьме. Живет он там недурно и кропает маловразумительные мемуары.

От слов Рабиновича кровь бросилась мне в голову. Острое чувство потери вновь переполнило меня.

- Исаак! Черт с ним с поводом и причинами. Мы должны добраться до Лукени, во что бы то ни стало! Если для этого нужна война со Швейцарией, пусть будет война. А если у нас еще и территориальные претензии к этим мягкотелым потомкам Вильгельма Теля, то тем лучше. Готовьте войну!

- Хорошо, Ваше Величество! Только, пожалуйста, не забудьте оповестить об этом министров.

На этом мы расстались, а я попросил Франца вызвать по телефону на следующий день председателя кабинета, военного министра, начальника Генерального штаба и министра иностранных дел.

14 Мая 1910 года посол Швейцарии был вызван в МИД Баварии, где ему вручили ноту с объявлением войны. В тот же день газеты Баварии вышли с заголовками «ВОЙНА С ШВЕЙЦАРИЕЙ!!!» В опубликованном воззвании говорилось: «Граждане Баварии и Европы! Вот уже долгие годы Швейцария является осиным гнездом и рассадником экстремизма и международного терроризма. Нет в Европе ни одного негодяя или бандита, который не мог бы рассчитывать на кров и пищу в альпийской республике. Отдохнув, отъевшись, и, набравшись сил, они разъезжаются по другим странам творить свое черное дело. Нет ни одной экстремистской партии или группировки, не имеющей своего отделения в Швейцарии. Итальянские анархисты и карбонарии, российские социал-демократы и эсеры, ирландские молодчики из Шин Фэй, испанские карлисты, сербские четники и хорватские усташи (КДР. Знаю, знаю. Их тогда еще не было) - весь этот сброд со всей Европы находит приют в Швейцарии. Швейцарское правительство, прикрываясь своим хваленым нейтралитетом и ложно понятой заботой о правах человека оказывает этим негодяям и отбросам человечества всяческую помощь. Страна часов, банков, шоколада и горнолыжных курортов превратилась в зловонную клоаку мирового терроризма. Терпеть осиное гнездо экстремизма на наших южных границах далее невозможно. Наш долг раздавить гниду черного интернационала в ее логове. Пользуясь властью, данной Нам Богом и людьми, Мы, король Баварии, Франконии, Саксонии, Мекленбурга, Ольденбурга, Вестфалии, Рейнланда, Эльзаса и Лотарингии, Гессена, Гольштейна, Восточной и Западной Пруссии, Померании, Силезии, Великий герцог Люксембурга, герцог Ганноверский и Бранденбургский и правительство Баварии объявляем войну покровителям мирового терроризма - правителям Швейцарии. Наше дело правое! Мы победим! Враг будет разбит! Победа будет за нами! Аминь!»

К сожалению, наше воззвание к гражданам Европы было не всеми услышано или правильно понято. Правительства Франции и Австрии из своих, только одним им известных соображений, объявили нам войну, выступив на стороне покровителей мирового терроризма.

В соответствии с планом генерала Хакля, главная цель на первом этапе войны был Берн. Его необходимо было взять, как можно скорее, потому что, как доносила SD, главная сила швейцарской армии - резервисты, должны были быть развернуты именно там (КДР. Это по опыту других игр. Кстати, в них же Швейцария очень часто была склонна нанести удар в спину Баварии во время Северной войны или на стадии решения прусского вопроса). С этой целью из Фрайбурга в Базель вошли ударные 2-й и 13-й артиллерийские корпуса, которые наголову разбили базельский гарнизон и освободили провинцию. После этого 2-й артиллерийский корпус вошел в Берн и с боем освободил его. Отразив две контратаки, и, подавив партизанское восстание, он, оставив две дивизии в качестве гарнизона, вошел основными силами в Женеву и без боя освободил ее. Тем временем 22-й саперный корпус вошел в незащищенный Цюрих. Это было уже начало октября 1910 года.

Следует сказать, что все это время Австрия безуспешно пыталась прорвать «Кольцо Нибелунгов» на участке в Ландсхуте и смять окопавшийся по самые брови в Катовице 9-й инженерный корпус. Франция же вообще не предпринимала никаких активных действий против нас.

Как раз в это время, когда я сидел и раздумывал, что ж мне делать со Швейцарией: аннексировать, обложить контрибуцией или превратить ее в пожизненного союзника, т.е. сателлита, мне позвонил Рабинович.

- Ваше Величество! Должен вам сообщить, что вчера в своей камере найден повешенным Луиджи Лукени. Женевская полиция склоняется к мысли, что это самоубийство. Думаю, нам следует прокатиться в Швейцарию. Как вы считаете?

- С удовольствием, Исаак! Только давайте сперва заключим мир со Швейцарией. Кстати, у вас есть какие-нибудь соображения по условиям мирного договора?

- Ваше Величество! Мне кажется надо забрать Базель, раз уж у нас образовались претензии на него, и превратить Швейцарию в нашего сателлита, чтобы всякая мразь не использовала ее в своих целях.

- Ну, что ж. Пусть будет по-вашему.

На следующий день соответствующее предложение было послано президенту Швейцарии, которое было с радостью им принято. Отныне Базель становился баварской провинцией, а Швейцария - задним двором (сателлитом) Баварии.

После заключения мира мы с Рабиновичем выехали в Швейцарию по маршруту Берн-Люцерн-Цюрих и обратно в Баварию. В Берне у нас состоялась встреча с президентом Швейцарии и коллегой Рабиновича - руководителем швейцарской секретной службы ND. Все вместе мы подписали секретный протокол к мирному договору, по которому границы Швейцарии закрывались для въезда и выезда всякого европейского отребья, а ND при содействии SD, зачищала территорию Швейцарии от всякого рода экстремистов и революционэров.

Когда переговоры закончились, мы за чашкой кофе (Nestlé) вели непринужденную светскую беседу, в ходе который Рабинович незаметно перевел речь на Сисси и Луиджи Лукени. Начальник ND поделился своими соображениями, которые сводились к тому, что история в высшей степени странная и загадочная. Никаких других версий, кроме самоубийства Лукени, у полиции не было. Но эта версия находилась в вопиющем противоречии с характером самого Лукени, обремененного комплексом Герострата. Сам начальник ND считал, что здесь поработала некая богатая и могущественная организация, при этом он пристально смотрел на Рабиновича, который, как ни в чем не бывало, прихлебывал кофе. Дальше разговор шел о пустяках. Когда мы вышли из президентского дворца, Рабинович весело подмигнул мне и спросил:

- Ну, вы довольны, Ваше Величество?

- Это что, правда, ваша работа, Исаак? Нет слов! Как вам удалось?

- Ваше величество! Лучше вам об этом ничего не знать. Пусть это будет самоубийство.

Не могу не упомянуть еще об одном происшествии, которое приключилось с нами в Цюрихе. Гуляя по вечернему городу, мы решили немного перевести дух, и зашли в одно кафе на набережной Цюрихского озера и заказали пиво. Неторопливо потягивая янтарный напиток, мы обменивались впечатлениями о Швейцарии. Вдруг за соседним столиком начал разгораться нешуточный спор между двумя странными субъектами. Спор велся на незнакомом мне, явно славянском, языке. Один из спорящих был мал ростом, рыжеват, бородат, плешив и картав, постоянно вскакивал и бегал вокруг столика, заложив большие пальцы за проймы жилетки. Второй, очевидно, принадлежал той же национальности, что и Рабинович, крепкого телосложения с крупным лицом, также бородат и плешив, с глазами слегка навыкате и замашками нувориша. Рабинович, как и я, привлеченный спором, очень внимательно в него вслушивался. Было очевидно, что этот язык ему знаком. Потом он извинился передо мной, посетовав, что, наверное, выпил слишком много пива, поднялся и скрылся за дверью туалета. Отсутствовал он довольно долго. Пока его не было, в кафе вошли представители швейцарской полиции и несколько людей в штатском. Предъявив документы, они забрали с собой спорящих. Когда Рабинович вернулся, в зале было тихо и спокойно. Сев за стол, Рабинович заказал еще пива и произнес две неуместные, если не сказать загадочные фразы:

- Все-таки, какое счастье, что появился телефон! Вопрос с пломбированным вагоном, можно считать закрытым.

Больше, ничего заслуживающего внимания в Швейцарии, не произошло.

Вернувшись в Баварию, мы продолжили руководство страной, основной задачей которого была подготовка к окончательному решению прусского вопроса и провозглашению Великой Баварской Империи (а то мне уже надоело в своих воззваниях к народу перечислять все королевства и княжества, где я был сюзереном, но непременными условиями для этого был аннексия Пруссии и объединение всех германских земель). Основные наши заботы были посвящены военному строительству, улучшению инфраструктуры страны и предприятий. Ничего серьезного в этот период, кроме названного выше, не происходило, если не считать одного необычного визита Рабиновича вскоре после нашего возвращения из Швейцарии.

Позвонив, он сказал, что есть необходимость встретиться и, что будет он не один. Впервые за время нашего сотрудничества, шеф SD хотел привести еще кого-то. Зная, что Рабинович ничего просто так не делает, я согласился принять его на следующий день после полудня.

В назначенное время в моем рабочем кабинете появились Рабинович и его спутник. По контрасту с шефом SD он был одет по европейской моде с некоторым налетом консервативности. Был он молод, не старше 27 лет, высок ростом и худощав. От обычного среднего человека, его отличал мощный продолговатый череп, ярко-зеленые глаза и большие петлистые уши. От него веяло холодом и леденящим душу спокойствием.

- Ваше Величество! - начал Рабинович. - Позвольте представить Вам моего нового заместителя Рудольфа Зикорски. Мне известно, Ваше Величество, что иногда Вы бываете недовольны тем, что не можете меня найти. Так вот, надеюсь, что в таких случаях Рудольф сумеет заменить меня. Он полностью в курсе доктрины ХЖБ и задач, стоящих перед нами. Я долго искал себе достойного заместителя, пока не откопал в Гляйвице этого замечательного молодого человека. Примите его, Ваше Величество, с самыми наилучшими рекомендациями. Поверьте, иначе я не осмелился бы его Вам представить.

Признаться, я был озадачен. Насколько мне было известно, никогда еще за более чем столетнее пребывание Рабиновича при Нашем дворе, он никогда не представлял монархам кого-либо из своей службы. Все мы, начиная с нашего прадеда Максимилиана I, имели дело только с самим Рабиновичем. Что-то это означало. Но что именно? Задавать вопросы в присутствии нового для меня человека не хотелось. Кроме того, при первом взгляде на заместителя шефа SD казалось ясным, что то созвучие душ, которое было у нас с Исааком, здесь вряд ли возможно. Большая разница в возрасте и впечатление некоторой сухости и расчетливости, которым был пропитан весь его облик, не слишком располагали к задушевному общению. Тем не менее, я с видимой сердечностью приветствовал его.

- Добрый день, Рудольф! Надеюсь, наше сотрудничество будет приятным и полезным. Я всецело доверяю Исааку и его рекомендациям. Наверное, вы действительно в высшей степени достойный молодой человек.

Заместитель шефа SD сдержанно поклонился и вежливо ответил:

- Я очень рад знакомству с Вашим Величеством.

- Так, что вас привело ко мне, - обратился я уже к Рабиновичу.

- Ваше Величество! Дело в высшей степени щепетильное. Некоторые наши военные из Генштаба, не удовлетворенные, видимо, работой SD, решили поиграть в самостоятельные политические игры. Похоже, они планируют войну с Россией. Иначе, зачем бы им потребовалось вступать в переговоры с подрывными элементами из этой страны. В этой папке, - передал мне свой неизменный бювар Рабинович, - материалы о контактах некоторых наших генералов с российской эмиграцией. Почитайте, Ваше Величество! Пользуясь случаем, хочу еще раз подчеркнуть, Россия не является нашим врагом, а воевать с ней безумие. Конечно, Россия - девушка непредсказуемая, но лезть туда самим!.. Наконец, доктрина ХЖБ не предусматривает территориальных завоеваний сверх необходимого. Я прошу Ваше Величество разобраться и навести порядок в Генштабе.

Я открыл бювар, бегло просмотрел материалы и вызвал личного секретаря.

- Франц! Подготовьте указ об увольнении из армии без пенсии генералов Хохеншлегера и Шанца. Подписи наша и начальника Генерального Штаба. - «Вот так всегда», - думал я, - «ну, что ты будешь делать! Как бездарь, так обязательно рвется в политику».

- У вас что-нибудь еще, Исаак? - обратился я опять к Рабиновичу.

- Нет, Ваше Величество! Благодарю. С вашего позволения мы вернемся к своим обязанностям.

- Всего доброго! - попрощался я с пришедшими.

Как бы то ни было, время неумолимо двигалось вперед, и наступил 1914 год. В мае этого года закончился срок перемирия с Пруссией, а в июне - срок действия союза Пруссии и России, о чем меня сразу известили два ведомства: МИД и SD. Наступило время решительных действий. Перед принятием судьбоносного решения я решил послушать соображения своих министров.

В середине августа 1914 года в моем рабочем кабинете собрался Малый Совет. Как обычно, после краткого вводного слова, в котором я выразил намерение покончить с Пруссией (тоже мне, Великая держава из трех провинций!), я предоставил слово министру иностранных дел.

- Ваше Величество! Господа! - начал министр. - В настоящее время Пруссия имеет союз с двумя государствами: с Австрией и Италией. Последняя не должна нас беспокоить. Даже если ее войска и появятся на наших южных границах, это мало что изменит, поскольку там и так будут действовать австрийцы. Хочу заметить, что у Пруссии только что истек срок альянса с Россией и сравнительно недавно - с Нидерландами. Как они себя поведут неизвестно. Могу только сказать, что Россия буквально пару месяцев назад закончила войну с Кореей, и основная масса ее войск находится на Дальнем Востоке. Вряд ли она в этих условиях начнет войну на западе. Нидерланды же, учитывая их поведение в прошлом, а главное непомерные амбиции (5-е место в G8), скорее всего, попытаются половить рыбку в мутной воде (увеличить свой престиж за счет войны с нами). Таким образом, при окончательном решении прусского вопроса нам гарантированно будет противостоять Австрия, а также, возможно, Россия, Нидерланды и Италия. В заключение хотел бы добавить, что здесь очень важно мнение военных. Если они способны вести успешную войну на два, три, а, может быть, и на четыре фронта, то мы попутно с ликвидацией Пруссии, могли бы без ущерба для престижа окончательно решить вопрос собирания воедино всех германских земель, включая и те, что сейчас находятся под властью Австрии. Спасибо. У меня все.

Вопросов у меня не было, и я предоставил слово военному министру.

- Ваше Величество! Господа! С гордостью могу вам сообщить, что в настоящее время Бавария имеет четвертую по совокупной мощи армию в мире, уступая только США, СКВ и России. По удельной военной мощи, т.е. на единицу территории, мы лишь немного отстаем от США. В абсолютных цифрах это выглядит следующим образом. В баварской армии насчитывается 6 кавалерийских и 49 общевойсковых дивизий, из которых только одна - пехотная, 19 - инженерных и 29 артиллерийских. По мнению военного министерства этого количества достаточно, чтобы вести любую войну в Европе и надежно защитить наши границы. Справедливости ради, надо сказать, что все наши дивизии укомплектованы по штату мирного времени и потребуется некоторое время на их усиление и приведение в состояние полной боевой готовности (организация 118-128, мораль 83-93). Да, кроме того, у нас есть 30 дивизий мобрезерва. Думаю, что они не потребуются. Спасибо. Я закончил.

Я тут же отдал указание председателю кабинета увеличить расходы на содержание армии до 100%, а военному министру провести дополнительный рекрутский набор. После чего, я предоставил слово начальнику Генерального штаба.

Ваше Величество! Господа! - начал генерал Хакль. - Собственно о войне с Пруссией говорить нечего. По сводкам SD, поступающим в Генштаб, Пруссия не располагает кадровой армией. Во избежание появления их резервистов мы сразу и одновременно оккупируем все их три провинции и оставляем там небольшие гарнизоны, не более одной дивизии, чтобы освободить основную массу войск для других дел. Теперь о войне с Австрией. Пока наши ударные корпуса будут заняты в Пруссии, наши инженерные войска будут сдерживать натиск австрийцев по периметру «Кольца Нибелунгов», а также по линии Лигниц-Бреслау-Гляйвиц-Катовице, т.е. на всем протяжении баварско-австрийской границы, а при благоприятных обстоятельствах могут даже перейти в наступление. Как показала предыдущая война со Швейцарией, нашим саперам это вполне по плечу. По завершении оккупации Пруссии, высвобождаемые ударные артиллерийские корпуса будут переброшены на австрийский фронт, наверное, в Гёрлиц или Дрезден и начнут решительное наступление в направлении Вены через Карлсбад, Прагу и далее на юго-восток. Дальнейшее ведение войны зависит от политического руководства. Мы должны ясно отдавать себе отчет в конечных целях войны против Австрии. То же касаемо и Нидерландов, буде они вступят в войну. Наши инженерные дивизии будут держать оборону по «Линии Лоэнгрина» до подхода ударных корпусов. И здесь также появляются вопросы к политическому руководству. Наконец о России. Очень не хотелось бы, чтобы она также вступила в войну на стороне Пруссии, поскольку в этом случае нам может не хватить кадровой армии для одновременного прикрытия всего периметра баварско-российской границы и активных действий на других фронтах. Придется объявлять мобилизацию. Во всех остальных случаях мы, я уверен, управимся одной кадровой армией. Пожалуй, у меня все. Спасибо.

Я все это слушал очень внимательно, чтобы в заключение ответить на все поставленные вопросы. Но сначала я хотел послушать шефа SD.

- Господин Рабинович, что вы можете сказать о наших противниках? Что они могут противопоставить нам?

- Ваше Величество! Здесь уже говорилось у самой Пруссии кадровой армии нет. Теперь о ее возможных союзниках. У Австрии 51 дивизия, но нам хороша известно, что собой представляет австрийская армия и ее руководство. Думаю, в современных условиях они не смогут противопоставить нашим инженерным и артиллерийским корпусам ничего серьезного. Италия имеет 15 дивизий, Нидерланды - 19. Теперь о России. Россия располагает 114 дивизиями. На первый взгляд это много. Но, во-первых, основная масса ее войск находится сейчас, как было сказано, на Дальнем Востоке; во-вторых, выучка ее армии оставляет желать лучшего. Думаю, что угроза со стороны России на сегодня вещь достаточно эфемерная. Вот, пожалуй, и все.

Вопросов к шефу SD не было, и, завершая заседание, я постарался ответить на поставленные вопросы.

- Господа. Вопрос войны с Пруссией - вопрос решенный. Мы не можем терпеть этот анклав на своей территории. Цель войны в отношении Пруссии ясна и понята - полная ее аннексия. Что касается Австрии, мы будем вести с ней войну до того момента, пока она не будет согласна отдать все спорные территории, а именно Брегенц, Инсбрук, Карлсбад, Троппау и Цешин. С Нидерландами, на первом этапе мы будем вести войну на удержание наших территорий. Если они не прекратят войны после нашего мира с Австрией и аннексии Пруссии, война продлится до победного конца, т.е. до тех пор, пока они не запросят мира. Территориальных претензий к Нидерландам у нас нет, поэтому я готов буду пойти даже на «белый мир». День «Д» мы назначим позднее. Все. Благодарю вас, господа.

Война, в целом, протекала по сценарию нашего Генерального Штаба. Три артиллерийских корпуса 34-й, 35-й и 36-й практически одновременно заняли три прусские провинции: Берлин, Пренцлау и Котбус, и к 14 октября полностью их освободили. Приблизительно в это же время, в Карлсбад одновременно с пяти сторон вошли пять инженерных корпусов: 6-й,7-й, 8-й, 12-й и 19-й, чуть позже туда же подошел ударный 2-й артиллерийский корпус. Смяв сопротивление австрийцев в Карлсбаде, и, освободив его, инженерные корпуса вошли в Прагу, а артиллерийский корпус - в Пльзень, куда также вошел 5-й инженерный корпус. Подавив сопротивление в Пльзене, и, освободив его, 2-й ударный корпус пошел на подмогу инженерным корпусам в Праге, которую они общими усилиями и освободили. Далее, все вместе они выиграли бой в Будеёвице и освободили провинцию. Отсюда 2-й артиллерийский корпус пошел на Брно и с боем его освободил. То же самое он сделал с Санкт-Пёльтеном, после чего без боя освободил Зальцбург и вошел в незащищенный Инсбрук, где его и застал конец войны. Параллельно с этим 34-й ударный корпус, после освобождения Котбуса прошел по маршруту Котбус - Лигниц - Градец Карлове и с боем освободил последний. После этого, он вместе со 2-м ударным поучаствовал в битве за Брно, и с боями последовательно захватил Вену и Санкт-Пёльтен. Австрийцы, со своей стороны, безуспешно пытались прорвать нашу оборону на участках Мюнхена и Катовице. Перед лицом серьезных территориальных и людских потерь 2 августа 1915 года Австрия сделала мирное предложение, которое было нами принято. По мирному соглашению к Баварии отходили все спорные территории (Брегенц, Инсбрук, Карлсбад, Троппау и Цешин), а также Градец Карлове, Будеёвице, Затур и Краков. В тот же день нами были аннексированы остатки Пруссии.

Незадолго до окончания война с Австрией, Нидерланды, видимо, собрав рассеянные по всему свету войска, и, привезя их в Европу, перешли к активным действиям, начав долбить «Линию Лоэнгрина» на участках Мюнстера и Эмдена. К нашему удивлению, неизвестно на что рассчитывая, они не прекратили войну после аннексии Пруссии. В связи с эти нам пришлось перебрасывать ударные корпуса с юго-востока на северо-запад. Первым поспел 2-ударный корпус, который с боями освободил Маастрихт, после чего последовательно захватил Эйндховен (то-то порадуются фанаты Бундеслиги и «Боруссии») и Арнхем, пришел на подмогу нашим инженерам в Мюнстере и положил конец тамошней мясорубке, освободил Зволле, выиграл бой в Утрехте, с боями освободил Роттердам и Амстердам, и закончил войну, пресекая попытку голландцев отбить обратно Амстердам. В это же время 34-й ударный корпус без боя освободил Зволлле, с боями захватил Леуварден и Гронинген, выиграл бой в Ассене, вновь вернулся в Гронинген, где отбил контратаку голландцев, после чего окончательно освободил Ассен. К сожалению, не обошлось без потерь. Так 36-й корпус потерпел поражение в Роттердаме, а 11-й и 25-й корпуса были полностью уничтожены при захвате Ассена. В конечном счете, 28 июля 1916 года Нидерланды запросили мира, который мы тут же и приняли. По мирному соглашению, подписанному в Утрехте, в Европе у голландцев оставалась только столичная провинция - Амстердам с областью (нечего было лезть, куда не просят). Кроме того, Бавария получала земли в количестве 11 провинций на Малайском архипелаге. Таким образом, Бавария стала метрополией.

Поскольку Баварии, в соответствии с доктриной ХЖБ лишнего было не надо, мы в августе 1915 года предоставили статус сателлита государству Краков, бело-синий флаг которого, до щемящей боли напоминал бiло-блакитный флаг рiдной державы.

В результате последней войны практически все геополитические задачи Баварии по собиранию германских земель были решены. Оставалось только исправить ошибку, допущенную мной на излете 1901 года, когда Ганновер был превращен в нашего сателлита. Министерству иностранных дел были отданы соответствующие указания, и к концу июля 1916 года союз с Ганновером был расторгнут.

В Генштабе, упоенном победами в последней войне, возобладали шапкозакидательские настроения, которые частично передались мне, и было решено одолеть Ганновер армией мирного времени. Впоследствии, как оказалось, это была еще одна ошибка, и война с Ганновером затянулась дольше, чем мы рассчитывали. Вообще, это была война взаимных ошибок, поскольку армия Ганновера также предпринимала странные действия. Но обо всем по порядку.

6 Августа 1916 года Бавария объявила войну государству Ганновер. Через 3 недели 34-й ударный корпус в составе 10 артиллерийских дивизий мирного времени вошел в Ганновер и встретил там закопанные по самые брови, полностью укомплектованные три дивизии (1- пехотная, 1- инженерная и 1- гвардейская). В течение 1,5 месяцев он тщетно пытался сломить их сопротивление, но перед лицом тяжелых потерь был вынужден отойти в Минден. И здесь армия Ганновера совершила фатальную ошибку. Вместо того чтобы и дальше сидеть закопанной в Ганновере, она стала расползаться по сопредельным провинциям. Надо сказать, что в обоих случаях исход для нее был бы летальный, но при таком ее поведении конец наступил быстрее. 34-й ударный выиграл встречный бой в Миндене, после чего с боем освободил захваченный, было, ганноверцами Детмольд и вновь вошел в Ганновер. Туда же подошли 27-й и 37-й корпуса, которые общими усилиями одержали победу, отбили контратаку и освободили провинцию. Тем временем, ганноверцам удалось захватить Минден, но подошедший 2-й ударный корпус быстро разобрался с остатками ганноверской армии и освободил его.

6 Января 1917 года было объявлено о вхождении Ганновера в состав Баварии.

Прежде чем продолжить повествование о событиях в Баварии, мне хотелось бы кратко описать события, происходившие этот период в окружающем мире. Если в Западном полушарии все было более или менее спокойно, то Старый Свет продолжал бурлить войнами за передел мира. Франция дважды объявляла колониальные войны Китаю и один раз СКВ. Все они закончились ничем. Португалии в Африке аннексировала сначала Ньамвезе, а затем Наму. Россия дважды объявляла колониальные войны Китаю, оба раза они заканчивались «белым миром». Скандинавия ответила согласием на предложение США и продала им Вирджинские острова. После многолетней и, видимо, тяжелой англо-бурской войны, СКВ, наконец, к сентябрю 1916 года одолело Трансвааль и отъело у него три провинции. Япония разошлась в войне с Китаем на условиях «Статус-кво» и объявила колониальную войну Корее. Из необычных событий, пожалуй, следует отметить то, что скандинавам (не иначе, как Руал Амундсен) удалось добраться до Южного Полюса, а «призрак коммунизма», не сумев задержаться в Европе, добрался до Страны Восходящего солнца, где и поселился. В Японии с мая 1913 года правила марксистская фракция при конституционной монархии.

Сразу после окончания войны с Ганновером встал вопрос: «А, что, собственно, делать дальше?» Ведь цели, поставленные стратегией ХЖБ, были полностью достигнуты. Поскольку ответ, вернее ответы, на этот вопрос были неочевидны, я решил собрать Малый Совет для выработки новой стратегии, или, что правильнее, новой редакции доктрины ХЖБ. Заседание вышло бурным. Горячо обсуждались все вопросы: от статуса Баварии до проблем внешней и внутренней политики. В результате пришли к следующим соглашениям.

Первое. Договорились, что отныне официальное название нашей страны будет звучать как Великая Баварская Империя (ВБИ). В повседневном общении допускались названия Великая Бавария или Баварская Империя. Мой титул отныне звучал как Император Великой Баварской Империи и Большой Белый Вождь народов Явы, Суматры и Молукса. Всем бывшим германским королевствам и княжествам, включая Верхнюю Баварию, представлялся равноудаленный статус земли. Провинции на Малайском архипелаге пока оставались на положении колонии. Этот пункт не вызвал особых возражений, хотя и звучали предложения провозгласить Вторую Священную Римскую Империю или Das Zweite Reich. Это предложение пришлось отклонить, учитывая значительное количество протестантов в нашей стране, которые традиционно не любили все, связанное с Римом. Иудеи, впрочем, тоже.

Второе. Столицей ВБИ остается Мюнхен. Отдельные горячие головы предлагали перенести столицу в Берлин, но после жарких дебатов, которым я, пользуясь своей властью, положил конец, было принято правильное решение. Ну, не мог я оставить любимый и родной Мюнхен ради престижного и холодного Берлина. В утешение Берлину был присвоен символический статус второй, северной столицы.

Третье. Провозглашение Великой Баварской Империи было назначено на 9 января 1917 года в Берлине, в здании рейхстага. После этого должно будет состояться мое венчание на империю в Кельнском соборе, а торжества по этому случаю пройти по всей стране, но центром их должен был стать Мюнхен. По этому пункту также имели место горячие дебаты, но в результате было принято вот такое компромиссное решение.

В области внутренней политики было решено сосредоточиться на дальнейшей индустриализации страны, повышению эффективности производства, улучшении инфраструктуры и облегчении налогового бремени народа Великой Баварии. При достижении нужных финансовых и экономических показателей можно было подумать и о проведении дальнейших социальных реформ. Насущной необходимостью становилось строительство мощного флота, и, соответственно, разработка морских технологий.

Наиболее жаркие споры разгорелись по вопросам внешней политики. Партия ястребов, во главе с министром обороны, чувствуя силу нашей армии, настаивала на дальнейшей экспансии Империи на Восток и ведении колониальных войн, отстаивая печально известную доктрину «Drang nach Osten». «Голуби» же, во главе с министром иностранных дел, считали, что настало время, по крайней мере, сделать передышку и заняться улучшением образа Баварии в глазах остального мира, поскольку ВВ достиг опасной величины 66,04. В спор пришлось вступить мне и Рабиновичу. Шеф SD сказал, что, во-первых, необходимо переварить и ассимилировать уже захваченное и освобожденное; во-вторых, в стране велико внутреннее напряжение, которое необходимо, как можно быстрее снизить, а самим начинать войны в таких условиях, по крайней мере, неразумно. Более того, Рабинович считал, что необходимо подумать о выделении из Великой Баварской Империи некоторых национальных окраин, предоставив им статус сателлита. В-третьих, он высказался в том плане, что захват чужого никогда до добра не доводил, и, получив сиюминутные преимущества в настоящем, мы посеем зубы дракона, который может больно укусить в будущем. А что, касается войн, то пусть господа военные не волнуются. Как говорится, «их есть у меня». Наверняка нам предстоят в ближайшем будущем войны с соседями, которые захотят попробовать нас на прочность. Особенно, это касается России, которая еще не знакома со вкусом баварского оружия. Россия не объявила нам войну во время ликвидации Пруссии только потому, что ее войска находились на Дальнем Востоке. Сейчас же, по сведениям SD, они скапливаются на нашей восточной границе. Что это означает, господа военные легко могут додумать сами. Я подвел итог спорам, заявив, что отныне все войны Великой Баварской Империи будут носить оборонительный характер, но до победного конца, т.е. до тех пор, пока супостат и агрессор сам не запросит мира. И тогда уже мы будем решать, принимать нам его или нет.

Так, в общих чертах, родилась доктрина ХЖБ-2.

9 Января 1917 года над всей Баварией, от Мильдебурга на западе до Мемеля на востоке, и от Выборга на севере до Базеля на юге, с самого утра стоял колокольный звон (На Малайском архипелаге, празднования прошли раньше с учетом разницы в часовых поясах). Страна начинала новую жизнь в новом качестве Империи под солнцем. Улицы, площади и государственные здания по всей стране были украшены бело-голубыми полотнищами и цветами.

В 10 часов утра королевская семья, члены кабинета и лидеры парламентских фракций, стояли на импровизированной трибуне, украшенной фамильным гербом Виттельсбахов, на верхней площадке лестничного марша здания Рейхстага, ожидая начала парада наших доблестных вооруженных сил. Над трибуной развевался бело-голубой флаг, Парад начался с въезда через Бранденбургские ворота генерала Хакля на белом коне. Остановившись перед королевской трибуной, он доложил мне, что войска для проведения парада построены и ждут только моего соизволения. Я отдал приказ генералу начинать парад. Генерал вернулся к своим войскам, и парад начался.

Открывал шествие сводный батальон 1-го корпуса, с которого началось строительство баварской армии. Следом шел сводный батальон наиболее заслуженного и отмеченного многими благодарностями баварских королей 2-го артиллерийского корпуса, за ним - сводный батальон наиболее мощного 34-го артиллерийского корпуса. Потом проследовали 46 батальонов, представляющих остальные корпуса артиллеристов и инженеров. Настал черед кавалерии. По площади прогарцевало 6 эскадронов, представляющих 4 кирасирских и 2 гусарских дивизии. Замыкали шествие сводные роты моряков (пока еще сухопутных, поскольку корабли только готовились к спуску) и наших славных туземцев. Все они, доходя до трибуны, останавливались, разворачивались лицом к трибуне, после чего солдаты и офицеры трижды хлопали себя ладонями по бедрам, слегка приседали и троекратно выкрикивали боевой клич баварской армии «Хайль жiве Бавария!»

После прохода туземцев возникла пауза. Вдруг раздалась барабанная дробь, которая постепенно стихла, следом военный рожок проиграл сигнал отбоя и в повисшей мертвой тишине на площадь перед Рейхстагом вступил сводный батальон всех корпусов баварской армии. Вместо винтовок находящиеся в строю несли высоко поднятые факелы. Руки, держащие факел, символизирующий бессмертные души, были в черных перчатках в знак траура по погибшим героям, а рукава украшены бело-голубой повязкой.

Честно говоря, я думал, что на этом военная церемония и закончится. Оказалось, я ошибался.

Вновь раздалась барабанная дробь, и под ее неумолкаемые звуки на площадь, громко печатая шаг, вышла рота знаменосцев и барабанщиков в колонну по три. В центральной колонне шли знаменосцы, а по краям барабанщики. У меня запестрело в глазах от обилия цветов и красок. Дойдя до центральной трибуны, рота остановилась и развернулась лицом к нам в одну шеренгу. Барабанная дробь на мгновение стихла. Затем военный рожок протрубил сигнал «в атаку». Из строя по одному, начали выходить знаменосцы, слева и справа от которых шли барабанщики. Под звуки барабанной дроби они делали десять шагов вперед к нашей трибуне, останавливались, знаменосец опускался на одно колено и склонял свое знамя перед флагом Баварии. Первым вышел из строя знаменосец с бело-зеленым знаменем бывшей Саксонии, затем другой - с желто-золотым флагом бывшего Бадена, - и так пока не вышел последний, 22-й знаменосец, несущий красное знамя с белым конем бывшего Ганновера. Особенно нас порадовал вид склоненного флага с черным имперским орлом на бело-черном знамени бывшей Пруссии. Я невольно вспомнил слова того, старого, ректора о диком мустанге и деревенской кляче, которые он сказал моему деду Людвигу I. Та же участь постигла штандарты Эльзаса и Лотарингии и Йилланда, Фрисландии, Зеландии, Голландии, Тироля и Богемии-Моравии. После того, как все знаменосцы оказались на коленях, на площадь вышла рота почетного караула, и, расположившись позади знаменосцев, трижды произвела ружейный залп во славу баварского оружия. На этом церемония была закончена. Знаменосцы поднялись с колен и унося чужие, ставшие достоянием истории, знамена на плече, как деревенские грабли, отслужившие свой срок, покинули площадь, куда вступил тамбур-мажор с военным оркестром, исполняющим «Полет Валькирий» моего любимого друга Вагнера.

После окончания парада, все, кто стоял на трибуне и принимал парад, прошли внутрь Рейхстага, где уже собрались члены парламента, представители высшего духовенства основных конфессий, научной и культурной элиты Баварии.

Председатель Парламента, лидеры фракций, кардинал Баварский и я заняли места в Президиуме. Выждав, пока уляжется шум, председатель встал и произнес:

- Слово для сообщения чрезвычайной важности представляется Его Величеству Людвигу II. Ваше Величество, прошу Вас. Выйдя на трибуну, я произнес:

- Господин председатель! Ваше Преосвященство! Господа! Сегодня в 9 часов утра я подписал высочайший манифест, - здесь я сделал паузу, чтобы внимание и напряжение аудитории достигло апогея. В зале повисла напряженная тишина. Поняв, что медлить больше нельзя, я продолжил, - о провозглашении Великой Баварской Империи.

Секунд тридцать после моих слов тишина продолжала висеть, пока ее не разорвал шквал аплодисментов и радостные возгласы, среди которых ясно различалось «Хайль жiве Бавария!» Выждав, пока улягутся первые проявления восторга, я поднял руку, призывая к вниманию. Когда шум стих, я кивнул председателю парламента.

Председатель парламента и кардинал Баварский подошли ко мне. В руках у кардинала была Библия. Положив ее передо мной, он встал рядом по левую руку, справа от меня расположился председатель парламента. Все присутствующие встали и замерли.

Я возложил левую руку на Библию, правую - на сердце и произнес слова присяги:

- Мы, Император Великой Баварской Империи и Большой Белый вождь народов Явы, Суматры и Молукса, Людвиг II фон Виттельсбах, перед лицом Господа Нашего и своих сограждан торжественно клянемся служить верой и правдой во славу Великой Баварии и к вящей пользе народа её. Если же Мы нарушим клятву, пусть карающая рука Господа и гнев народа настигнет и покарает Нас. Аминь!

После произнесения присяги кардинал и Председатель парламента вернулись на свои места, а присутствующие снова сели. Настало время для произнесения тронной речи. Выждав, пока уляжется шум, я начал говорить.

- Господин Председатель! Ваше преосвященство! Господа! Ровно 81 год назад, 9 января 1836 года Наш дед, король Баварии Людвиг I в своей исторической речи на заседании Государственного Совета поставил цель превращения Баварии из заштатного второразрядного государства в процветающую и развитую сверхдержаву. Сегодня мы счастливы сообщить, что великая цель достигнута. Путь к этой цел был тяжел и долог. Понадобились усилия четырех поколений баварцев и многочисленные жертвы с их стороны. Предлагаю почтить память героев, павших за величие Баварии, минутой молчания.

Присутствующие поднялись и застыли в печали и скорби по погибшим. Через некоторое время я жестом дал понять, что минута молчания закончилась. Все вновь сели на свои места, а я продолжил речь.

- Сегодня мы, Великая Баварская Империя, являемся мировым лидером. Но время и жизнь не стоят на месте. Нам надо очень сильно бежать, чтобы оставаться на месте, т.е. сохранять лидирующее положение. Перед нами стоят грандиозные задачи по модернизации промышленности, строительству мощного флота и улучшению благосостояния народа Великой Баварии. Нам предстоят серьезные социальные реформы.

К счастью, сегодня, Великая Бавария ни к кому не имеет территориальных претензий, поэтому мы можем полностью сосредоточиться на строительстве мирной жизни. Мы никому не угрожаем, но пусть наши враги знают, ни одна агрессия, ни один враждебный акт по отношению к Великой Баварии не пройдет для них даром. Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет. Мы позволим процитировать себе нашего деда Людвига I: «Цели наши святы и прозрачны - сильная процветающая Бавария и счастье народа Баварского под бело-голубым знаменем.

Наше дело правое! Мы победим! Аминь!»

На этих словах я закончил свое выступление. Присутствующие, воодушевленные моей речью, спонтанно поднялись со своих мест, и исполнили государственный гимн Баварии на баварском наречии. В нем пелось:

Чтобы сделать своим подданным приятное и дать им почувствовать, что наступили лучшие

времена, я после исполнения гимна вновь взял слово и объявил:

- Граждане Великой Баварии! В ознаменование провозглашения Великой Баварской Империи, Мы, Император Людвиг II, освобождаем все слои общества от уплаты налогов на один месяц и объявляем всенародный праздник на семь дней.

Всеобщему ликованию не было предела (казне это обошлось около 45 тыс. £).

На этом берлинская часть церемонии провозглашения Великой Баварии была закончена. Все действующие лица загрузились в роллс-ройсы (организация собственного производства автомобилей еще только планировалась) и отправились на Центральный берлинский вокзал, откуда императорский поезд-экспресс доставил нас в Кельн.

В Кельне на вокзале нас встречал мэр города под волнующие звуки 1-й части 5-й симфонии Бетховена. Вообще, величественная музыка Людвига вана сопровождала нас в Кельне повсюду. Исполнялись 3-я (Героическая), 5-я, 7-я и, конечно, 9-я симфония Бетховена с неизбежной «Одой к радости».

Пышная и утомительная церемония венчания на Империю прошла успешно. В Кельнском соборе служил лично кардинал Баварский. Его Святейшество, папа Римский прислал своего нунция.

Проведя одну ночь в Кельне, императорский двор и высшие чиновники выехали в столицу - Мюнхен на празднование провозглашения Великой Баварской Империи.

Программа празднеств была обширной. Каждый день шли приемы иностранных делегаций. Во время приема французской делегации я поинтересовался, не известно ли им, как там в Эфиопии (Франция ее аннексировала) поживают выходцы из Баварии (имелся в виду министр внешней торговли, отправленный моим дедом для реализации запасов кофе), удалось ли ему пустить корни на благодатной эфиопской земле. Возглавляющий делегацию поведал, что корни то бывший министр пустил, окружив себя кучей темнокожих наложниц, но вообще его судьба сложилась трагично. Пытаясь, в рамках рекламно-маркетинговой программы сбыть кофе диким племенам Берберы, он был ими схвачен, как белый колдун, наводящий порчу, зажарен на костре и съеден. Темнокожие же потомки бывшего министра внешней торговли до сих пор проживают в Аддис-Абебе, а один из его внуков оказался талантливым поэтом, пишущем на суахили. Центральным событием торжеств стало двухдневное, практически непрерывное представление тетралогии моего любимого друга Рихарда Вагнера «Кольцо Нибелунгов» в специально построенном для этого театре. «Полет Валькирий», арии Зигфрида и Брунгильды звучали на каждом шагу. Каждую ночь ночное небо Мюнхена освещалось праздничными фейерверками и салютами. Карнавальные шествия, балы-маскарады шли без конца. Мозельское вино и баварское пиво лились рекой, причем пиво отпускалось за счет казны. Этого праздника Великая Бавария не забудет еще долго.

Праздники пролетели, как один день. Когда все немного успокоилось, я заказал SD очередной обзор. В начале февраля Рабинович лично принес заказанный материал. Это было удивительно, и означало только одно, что у Исаака есть серьезный ко мне разговор. Не говоря ни слова, шеф SD протянул мне бювар с эмблемой службы, а сам уселся в кресло у окна.

Раскрыв бювар, я начал читать. Согласно справке, Великая Баварская Империя состояла из 135 провинций, 11 из которых имели статус колонии. Другими словами, благодаря последним войнам за объединение германских земель Бавария приобрела еще 35 провинций. Население по сравнению с последним обзором выросло на 26,5 млн. чел и составляло 94,7 млн. чел. Практически все показатели, кроме политических, характеризующие население, претерпели существенные изменения. В национальном составе большую часть составляли южные германцы - 45,3%, чуть меньше - северные германцы - 37,1% , существенную долю составляли голландцы - 5,6% и яванцы - 4,5%; датчан было 1,8%, французов - 1,2%. В социальном составе практически поровну было рабочих 30,6% и фермеров - 26,7%, существенно меньше было горняков - 13,5%, доля солдат выросла до 10,5%, а аристократов до 4,9%, меньше стало служащих - 9,1%. Заметно изменились религиозные предпочтения моих подданных. Протестантов было 55,1%, католиков -37,7%, иудеев - 4,2%; появились сунниты - 3,3% и индуисты - 1,1%, доля православных упала до 0,9%. Политический спектр все также отличало многообразие взглядов. Сторонников консервативных воззрений было 53,4%, либеральных - 43,5%, приверженцев анархо-либерализма было 1,9%, реакционеров 0,9% и социалистов - 0,3%. Голосовали мои граждане в большинстве своем за либералов 58,6% против 41,4% голосов, отданных за консерваторов. Плюрализм населения достиг 89,5%. На большинстве территорий сохранялся риск восстания от 0,04 в Аугсбурге до 15,44 в Роттердаме.

После окончания торжеств, вновь были введены налоги, которые взимались теперь по шкале 33:33:30, а налог с продаж был установлен на максимально возможный для правительства национал-либералов уровень (не более 5% от максимума), что позволяло получать казне ежедневно около 220 £. Общий золотовалютный запас после всех потрясений, связанных с провозглашением Империи, составлял около 200 тыс. £. Расходы оставались на прежнем уровне, если не считать существенного роста затрат на социальную сферу до 247 £ в день.

Наряду с новыми территориями, Великая Баварии приобрела еще 29 заводов, и теперь их общее число достигало 126. Теперь у нас было заводов стрелкового оружия, минеральных удобрений и стекольных - по 11, заводов боеприпасов - 9, сталелитейных, пиломатериалов и бумажных - по 8, машиностроительных и готового платья - по 7, мебельных, ВВ и оружейных - по 6, ликероводочных, цементных и консервных - по 4, винодельческих, haut-couture, текстильных, синтетических красителей и судоверфей клиперов - по 3 и 1 топливный завод. Все производства были рентабельны и приносили доход от 0,41 £ (цементный завод в Познани) до 129,02 £ (фабрика haut-couture в Гессене). Безработица уменьшилась до 5,3% (64 общины из 1190), причем лидером по безработице стал недавно приобретенный Тироль. Наблюдалась небольшая эмиграция в Новый Свет среди крестьян от 0% (из Фулды) до 1,7% (из Кюстрина).

Состояние ж/д сети выглядело следующим образом: в Ганновере ж/д напрочь отсутствовала, в 62 провинциях были ж/д 2 уровня, в 60 -3 уровня и в 12 - 4 уровня.

В заключительном разделе сообщалось, что никто не угрожает лидирующему положению Великой Баварии. Мы (3320 очков) более чем вдвое опережали в общем зачете шедшее на 2-м месте СКВ (1638 очков). Далее следовали США, Австрия, Нидерланды и Скандинавия. Замыкала G8 Франция. По отдельным показателям это выглядело следующим образом: престиж 1-е место (4732 очка), промышленное развитие - 2-е (1182 очка, уступая США около 250 очков) и военная мощь - 4-е после США, России и СКВ (с о 127 очками).

Закончив чтение, я отложил бювар и вопросительно взглянул на Рабиновича.

- Что скажете, Исаак? Ведь не просто же так вы сами принесли обзор?! - Я ожидал, что он вновь будет призывать меня к какой-нибудь войне, хотя последнее время Исаак проявлял несвойственное ему миролюбие. Оказалось дело в другом. Но лучше бы он хотел воевать.

- Ваше Величество! Как вы нашли обзор? - вопросом на вопрос ответил он.

- Исаак! Вы опять напрашиваетесь на комплименты. Обзор, как обычно, сделан на высшем уровне, - ответил я.

- Ваше Величество! Открою маленький секрет. Автор обзора не я, а мой заместитель Рудольф Зикорски. Конечно, я проверил все цифры, но все оказалось точно до последней запятой.

- В чем дело, Исаак?! Почему вы поручили эту важную работу заместителю? Что случилось?!

- Ваше Величество! Я хотел его проверить на этом важном поручении, чтобы понять, готов ли он меня заменить. Дело в том, что я собираюсь Вас оставить, Ваше Величество. Теперь я вижу, что он готов к этому.

- Исаак! Не валяйте дурака! Вам, что?! Плохо при моем дворе?! Называйте свои условия, требуйте любых привилегий и льгот! Все, что в Наших силах будет исполнено.

- Увы! Ваше Величество! Это не в Ваших силах. Меня ждут важные дела за пределами Великой Баварской Империи. И позвольте напомнить, Ваше Величество! Когда я переходил ко двору Вашего прадеда Максимилиана I, мною было сказано, что я вижу в Баварии будущую сверхдержаву, призванную объединить все германские земли. Надеюсь, вы не будете спорить, что цель достигнута, а мой контракт, соответственно, исчерпан.

Слезы навернулись у меня на глаза. Я с трудом сдерживался, не зная, что делать, то ли зарыдать, как гимназистка, то ли проявить императорский нрав. К несчастью, я понимал, что и то, и другое бесполезно. Тогда я задал, наверное, последний вопрос.

- Исаак! Может быть, вы напоследок просветите меня, что нас ждет в ближайшем будущем.

- Ваше Величество! Боюсь, что Вам предстоит война с Россией и, возможно, с Францией. Думаю, наша армия (меня приятно поразило слово «наша») сумеет без труда справиться с этими противниками. Ваше Величество! У меня к Вам просьба. Ради Бога не затягивайте войну с Россией сверх необходимого. Не ровен час и монархия в ней рухнет. Вот тогда нам и всему миру мало не покажется. Это будет бомба под все устройство нашей цивилизации. И второе. Если у вас появятся новые территории, не заселенные германцами, сразу же старайтесь предоставить им статус сателлита и гарантировать их независимость. Лучше верный сателлит, чем бунтующая провинция. А теперь, Ваше Величество, если Вы не возражаете. Моя служба Баварии началась с пива, пусть она им и закончиться.

Я велел подать Löwenbraü. После обильных возлияний я расчувствовался, и, когда настала пора расставаться, я обнял теперь уже бывшего шефа SD, как сына.

Так Исаак фон Рабинович покинул двор Императора Великой Баварской Империи.

Сразу после исчезновения Рабинович, теперь уже окончательного, я постарался исполнить его наказ. 9 Февраля 1917 года мною был подписан высочайший манифест о выделении из состава Великой Баварской Империи Богемии-Моравии. По этому манифесту ей передавалось 4 провинции: Карлсбад, Будеёвице, Градец Карлове и Троппау - столица нового государства. (КДР. Очень жаль, что в игре не регулируется количество отдаваемых сателлиту провинции, иначе я никогда не отдал бы Карлсбад и Троппау). Было еще две причины, по которым мы расстались с Богемией-Моравией. Первая - эстетическая, заключалась в том, что Прага и Пльзень образовывали вызывающий австрийский анклав на территории ВБИ, белое пятно которого грубо попирало небесно-голубую гармонию политической карты Баварии. Вторую же причину следует описать подробнее. Во время последнего рекрутского набора в поле зрения призывной комиссии в Будеёвицах попал ветеран австрийской армии, некий Йозеф Швейк. Впечатление от него было столь сильное, что военные в один голос завопили, что Баварской армии никакие чехи не нужны ни в каком качестве. Одного такого Йозефа достаточно, чтобы на хрен разложить всю армию. И теперь, дескать, они понимают, в чем была причина поражений австрийской армии. И пусть чехи сами строят свою армию, как хотят. Сразу после выделения Богемии-Моравии, мы тут же дали ей гарантию независимости, превратив ее, таким образом, в государство под баварским протекторатом. То же самое, правда, с опозданием, мы проделали с государством Краков и Швейцарией.

Началась мирная жизнь Великой Баварской Империи. Императорская Академия Наук в рамках отпущенных средств (60% от максимума) и полученных заданий, продолжала радовать нас своими открытиями. В апреле 1917 года была разработана «полуавтоматизация», и отныне все машины и механизмы баварского производства были снабжены одной копкой. В октябре 1918 года была разработана «неоклассическая теория и институализм», а в феврале 1920 года - «прогрессивная металлургия», после чего Академия Наук принялась за исследование «экономической ответственности». Последствия этих и других открытий не заставили себя долго ждать. В этот период были разработаны сушилки, нефтяные насосы, машины с электрическим приводом, электрические моторы, стальные сплавы. Издавались труды ведущих ученых мира, что благоприятно сказывалось на нашем престиже. Были изданы: Жюль Дюпюи, Карл Менгер, Огюстин Курно, Торстейн Веблен, Йоганн Хайнрих фон Тюнен, Леон Вальрас, Альфред Маршалл, Вильфредо Парето, Стэнли Дживонс, Евгений фон Бум-Баверс, Кнут Виксель, Ирвинг Фишер и Йозеф Шумпетер.

В рамках программы модернизации баварской промышленности был заложен и в апреле 1919 года введен в эксплуатацию электромеханический завод в Тироле. К сожалению, международная обстановка помешала нам продолжить строительство высокотехнологичных предприятий. Из других мелких неприятностей можно отметить, что в очередной раз скисло вино, на этот раз урожая 1917 года, а на мебельной фабрике вновь пошел брак. Виновные были наказаны, но не сильно - отделались денежными штрафами. Продолжалось систематическое улучшение ж/д сети страны.

В области военного строительства, мы спустили в Миддельбурге на воду первые две транспортные флотилии клиперов «Веймар» и «Пфорцхайм», которые отправились к о. Бали, где были размещены две туземные дивизии. Помня о прогнозах Рабиновича, мы начали перебрасывать инженерные и артиллерийские корпуса на баварско-российскую границу и инженерные корпуса на баварско-французскую границу, поскольку считали, что активных боевых действий с Францией, как показала наша война со Швейцарией, скорее всего, не будет. Надо сказать, что Пруссия, в свое время, видимо, побаивалась своего восточного соседа, и нам в наследство от нее досталась «Линия Зигфрида» -оборонительные сооружения из фортов II-IV уровня по линии Мемель-Гумминен-Торунь-Бромберг-Гнезно-Бреслау. Академия Генштаба подготовила двух генералов: Хюпкес (авантюрист и извращенец, мораль -4, надежность -5, скорость +10, опыт +10) и Грандель (неустрашимый представитель школы кавалерии, мораль +1, скорость +15, опыт +3).

В августе 1920 года стартовала очередная выборная кампания. Из других событий внутриполитической жизни Баварской Империи можно упомянуть основание новой консервативной газеты. Риск восстания неуклонно снижался, но еще оставался в ряде провинций от 0,10 в Плоцке до 3,95 в Роттердаме.

К несчастью, как и предсказывал Рабинович, в конце мая 1917 года Россия объявила нам войну, несмотря на наши искренние и неоднократные попытки улучшить с ней отношения. Кроме того, на стороне России выступила Персия.

Нам свою помощь предложили наши сателлиты: Швейцария, Краков и Богемия-Моравия, но мы от нее отказались. Поскольку война началась, мы объявили мобилизацию, но не для того, чтобы выставить дивизии тушенки, а для увеличения мобилизационного потенциала (он стал более 600), дабы восполнять потери кадровой армии, не затрагивая (т.е. не конвертя) гражданское население.

В соответствии с разработанными Генштабом планами ведения оборонительной войны против России под кодовым названием «Никки - козел!», первой стратегической целью баварской армии были Псков и Луга. Это позволяло отрезать всю балтийскую группировку русских от основной территории. Далее должен был последовать удар по Санкт-Петербургу с одновременной зачисткой Прибалтики, а уже потом - на Москву.

В принципе, война проходила по сценарию Генштаба, без особых приключений. Сказывался профессионализм и выучка наших военных, чего нельзя было сказать о российской армии.

Война началась с неудачной атаки русский армии на наш инженерный корпус, окопавшийся в Катовице. В это время наши артиллерийские корпуса завершили передислокацию на северо-восток. 34-й Ударный (паровой каток № 2) из Гумбиннена вошел в Капсукас, с боем захватил его, далее проследовал по маршруту Ковно-Паневежис-Динабург-Вальмиера-Псков-Луга, захватывая с боем или без названные провинции, и, оставляя по пути гарнизоны для отражения контратак русских и подавления партизанского движения. 2-й Ударный (паровой каток № 1), выйдя из Мемеля пошел по маршруту Митава-Рига-освобожденная 34-м Вальмиера-Дорпат-Луга, также, захватывая названные провинции, и, оставляя по пути гарнизоны. После решения задачи первого этапа войны, у 2-го Ударного было еще достаточно сил, чтобы атаковать столицу русских- Санкт-Петербург, которую он с боем и захватил. Оставив там гарнизон, он пошел на Новгород. В это время 23-й ударный (паровой каток № 3) вместе с 35-м артиллерийским занимались отрезанной в Прибалтике группировкой русской армии. Для начала они захватили Великие Луки, а затем - Виндаву, Пярну, Нарву, Дорпат и Ревель. Единственной неудачей в этой войне был провал наступления на Новгород, где 2-й ударный потерпел поражение. Отойдя назад в Санкт-Петербург, и, получив пополнение, он вновь пошел на Новгород и захватил его. Дальше вместе с 34-м ударным он отразил попытку русских прорвать кольцо окружения в Луге, после чего, не задерживаясь, пошел на юго-восток в направлении Москвы, захватывая по пути Великие Луки, Нелидово и Вязьму. 13 марта 1919 года была взята Москва. Необходимо заметить, что все решительные бои выигрывались нашими артиллеристами легко и непринужденно. Одно удовольствие доставляло смотреть, как русские, а иногда и персидские, дивизии под их мощными ударами таят, как масло на раскаленной сковородке. Поэтому тактика русской армии претерпела некоторые изменения. Они стали атаковать наши гарнизоны в захваченных нами провинциях, или пытались занять территории, где мы не смогли оставить гарнизоны. Надо сказать, что гарнизоны успешно справлялись с обороной, тем более, что туда по возможности подходили и саперы. Так было в Капсукасе, Ковно, Вальмиере, Пскове, Новгороде, Паневежисе и Вязьме. Ну, и, конечно, partisanen, которых гарнизоны без труда уничтожали. Тем не менее, русским удалось вернуть себе на время незащищенные Пярну, Дорпат и Великие Луки. После захвата Москвы, война продлилась еще три месяца. За это время мы вернули себе Пярну и Дорпат, захватили Олиту. 8 Июня 1919 года царское правительство обратилось к нам с мирным предложением, которое мы согласно доктрине ХЖБ-2, а также, памятуя наказ Рабиновича, тут же и приняли. По мирному договору, подписанному в Брест-Литовске, к Великой Баварии отходили: вся Литва без Вильно, Виндава и Митава, а также польские земли по линии Сувалки-Гродно-Белосток-Седлиц-Радом-Келце.

В самый разгар войны с Россией, Франция, видимо, решив, что войны на два фронта нам не пережить, в августе 1918 года объявила нам войну. В лучших традициях французской армии посленаполеоновской эпохи, французы совершали какие-то странные маневры по ту сторону границы и никак нас не беспокоили. Мы даже не стали доукомплектовывать инженерные корпуса на западной границе. На всякий случай, в этот раз мы приняли помощь наших сателлитов, имея в виду некоторую поддержку от довольно сильной армии Швейцарии. Богемия-Моравия тут же прислала нам экспедиционный корпус, который оказался невостребованным и благополучно простоял в родных Будеёвицах. В виду отсутствия боевых действий, в июле 1919 года мы сделали французам мирное предложение на условиях «Статус-кво», которое они отвергли. Более того, приняв наше великодушие за проявление слабости, они нагло потребовали в обмен на мир Мюльхаузен, но были, естественно, отправлены на... ну, вообщем, понятно куда. Вся эта «странная» или «сидячая» война продолжалась аж до ноября 1919 года, когда французский корпус в составе 5 дивизий ткнулся на участке все того же Мюльхаузена в нашу оборону. Встреча была столь горяча, что, ничего не добившись, французы тут же (через 10 дней) в самый разгар боя запросили «белого мира», который и был им дарован. На этом, боевые действия баварской армии были закончены.

Верные принципам доктрины ХЖБ-2 и заветам Рабиновича, мы сразу после окончания войны с Россией выделили из состава Империи Литву и Латвию, предоставив им статус сателлита, и, распространив на них свой протекторат. (КДР. Опять же. Пришлось отдать Мемель, сердце обливалось кровью). По высочайшему манифесту к Литве отходили Мемель, Либава, Шауляй, Паневежис, Ковно и Олита. К Латвии - Виндава и Митава. Что же касается возможного выделения Польши, то здесь было над чем подумать. В результате значение ВВ все-таки увеличилось до 71,12.

В мире в это же время также происходили кое-какие события. Россия еще до войны с нами сумела одолеть-таки Китай и получила по мирному соглашению 7 провинций. В СКВ вспыхнула англо-ирландская война. Кроме того, СКВ то ли под нашим влиянием, то ли, пытаясь вскочить в уходящий поезд, и подзаработать очки престижа, предоставила статус сателлита 8 государствам (Халькар-Синдия, Раджастан, Раджпутана, Траванкур, Майсур, Хайдерабад, Бастар и Берода). Японии и Россия в очередной раз разошлись с Кореей на условиях «Статус-кво», а в самом конце 1920 года Франция объявила очередную колониальную войну Китаю.

30 декабря 1920 года на мой стол лег, очередной обзор, подготовленный Рудольфом Зикорски. Причина его появления была мне не ясна, поскольку в этот раз никаких поручений SD на этот счет я не давал. Но, раз обзор есть, его следовало прочитать.

Согласно представленному материалу количество провинций в Великой Баварской Империи увеличилось еще на 7, и составляло 142 штуки, 11 из которых находились на положении колонии. Население выросло еще почти на 16 млн. чел. и достигло 110,6 млн. Вновь существенно изменился национальный состав страны в части национальных меньшинств, которые в сумме уже набирали около 20% населения. Основную же часть населения ВБИ составляли южные германцы 41,5% и северные германцы 34%. Поляков было 8,5%, голландцев - 5%, яванцев - 4,2%, и датчан - 1,7%. В социальном составе практически сравнялось количество рабочих 28,1% и фермеров 28,8%, горняков и прочих добытчиков было 12,4%, солдат - 10%, служащих - 7,5%%; вновь выросло число аристократов до 6,8%. Небольшие изменения произошли и в части религиозных предпочтений моих подданных. Основную массу, как и прежде, составляли протестанты - 50,6%, католиков было 39,2%, иудеев - 4,2%, суннитов - 3%, православных - 1,3%, индуистов - 1%. В части политических воззрений сограждан заметно, но не до конца уменьшилось количество маргиналов. Большинство же населения составляли консерваторы - 53%, чуть меньше было либералов - 45,9%, реакционеров стало - 0,6%, анархо-либералов и социалистов - по 0,2%. Хотя в последний раз победили национал-либералы, согласно прогнозу на ближайших выборах победу должны были одержать консерваторы с 51,1% голосов. Плюрализм населения достиг почти максимума - 97,8%.

Во время войны с Россией была введена новая шкала налогообложения 50:33:20, а налог с продаж был оставлен на прежнем уровне (не более 5% от максимума), что позволяло получать казне ежедневно около 345 £. Общий золотовалютный запас составлял более 527 тыс. £. Расходы оставались на прежнем уровне. Социальная сфера съедала до 275 £ в день.

Благодаря построенному в Тироле электромеханическому заводу, их число достигло 127. Все они были рентабельны, и приносили от 0,26 £ (завод стрелкового оружия в Померании) до 131,03 £ (дом моделей в Гессене). Наблюдалась небольшая эмиграция в Новый Свет среди крестьян от 0,1% из Ниенбурга до 0,5% из Оснабрюка. Номенклатура экспорта ВБИ составляла 31 наименование, при этом по 17 видам товаров и ресурсов Великая Бавария была мировым лидером в их производстве (вино, сера, сталь, стрелковое оружие, машиностроительная продукция, пиломатериалы, железная руда, зерно, стекло, фрукты, рыба, удобрения, ВВ, уголь, мясо, артиллерийские орудия, консервы). Безработица снизилась до 4% (52 общины из 1274).

Состояние ж/д сети характеризовалось следующими показателями: в 10 провинциях были ж/д 1 уровня, в 52 - 2 уровня, в 68 - 3 уровня и в 12 - 4 уровня.

Я уже приготовился читать мой любимый раздел о положении ВБИ в мире, но не тут-то было. Рудольф Зикорски из каких-то своих, только ему известных соображений, вставил в обзор таблицу сравнения показателей ВБИ и Королевства Баварии по состоянию на 01.01.1836 года. Наверное, он хотел отличиться в моих глазах. Таблица выглядела следующим образом:

С положением ВБИ в мире, таким образом, было все ясно. Остальные же члены элитного клуба Большой Восьмерки расположились в следующем порядке: СКВ слегка сократила разрыв и занимала 2-е место (2398 очков), опережая нас по военной мощи. Далее следовали США (1663 очка), опережая нас по промышленному развитию и военной мощи, Австрия (1261), Оттоманская Империя (960), Нидерланды (955), 7-8-е места делили Скандинавия и Франция с 798 очками.

Отложив в сторону обзор, я задумался о...

КДР. На этом рукопись, найденная на дне Лебединого озера, обрывается...

Ранним майским утром 2060 года, в коттедже № 6, замаскированном под русскую избу, базы отдыха ИВИРЭКСАЛЬТИСа «Сосёнки», расположенной на берегу Валдайского озера, проснулся один из отдыхающих. Привычным жестом он хотел поднять с пола джинсы и ковбойку, чтобы тут же натянуть их на себя, но рука обнаружила только тапочки. Остатки сна тут же слетели с него. Он разом все вспомнил. Продев ноги в тапочки, он прошел в ванную приводить себя в порядок. Сегодня ему предстоял большой день - защита докторской диссертации.

Начав бриться, он невольно вздрогнул. Из зеркала на него глядело родное, но ставшее за долгие годы незнакомым, лицо. Исходную внешность ему вернули всего несколько часов назад.

«Такое лицо», - думал он, - «можно хоть сейчас отправлять на расовую экспертизу доктору Розенбергу в качестве эталона арийской внешности. Все-таки дружище Мюллер был прав, когда говорил: «Они фантазеры наши шефы. Им легко фантазировать, когда у них нет конкретной работы!» Отправить к немцам в качестве «серого кардинала» еврея с фамилией из анекдотов было в этом что-то от больной фантазии, и был некоторый перехлест. Хотя, какие-то резоны, наверняка, у них были. Кто-кто, а уж германская нация остро нуждалась в прививке от антисемитизма».

Под эти мысли Всеволод Владимирович Владимиров, а именно так звали сотрудника ИВИРЭКСАЛЬТИСа, закончил утренний туалет. Вернувшись в спальню, он отодвинул дверь встроенного шкафа и занялся выбором костюма для сегодняшнего мероприятия. Отодвинув в сторону платье Великого Магистра ордена тамплиеров, камзол Томаса Беккета, красную кардинальскую мантию Ришелье, папское одеяние Григория VII, фрачные пары Даниэля Дефо, Бомарше, цивильный костюм Сомерсета Моэма, парадный мундир штандартенфюрера СС, джинсы и ковбойку, он остановился на хорошо сшитом фраке, белой манишке и черном галстуке-бабочке. Почти вся, находящаяся в шкафу одежда, за исключением последнего фрака и джинсов с ковбойкой, принадлежала его родственникам (дальним и не очень), составляя часть собрания фамильных реликвий.

Закончив одевание, Сева присел в кресло перед раскрытым шкафом, чтобы немного сосредоточиться и подумать. Очнувшись от своих мыслей, он к удивлению обнаружил, что из шкафа исчез костюм его прадеда - парадный мундир штандартенфюрера СС. Когда первый шок прошел, он подумал: «А чего тут удивляться. Германской Империи нет. Кузена Вили нет. Первой мировой нет. Великой Октябрьской тоже нет. Версальского договора нет. Веймарской Республики нет. Третьего рейха нет! Аушвица и Бухенвальда - тоже. Нет и СС со своими унтершарфюрерами, рейхсфюрером и прочими фюрерами. М-да! Что это у нас?! Чего не хватишься, ничего нет. Вот и мундир фамильный поперли. Это называется - поработали! Ладно! Пора на защиту!» Взяв экземпляр диссертации и автореферат, он отправился в родную контору.

Выйдя из коттеджа, он сел в стоящий неподалеку глайдер, который за два часа домчал его до Воробьевых гор. Сева приземлил свой аппарат на лужайке перед Институтом виртуальной, экспериментальной и альтернативной истории (ИВИРЭКСАЛЬТИС) им. академика Фоменко А.Т., Носовского Г.В и Paradox Entertainment. Институт формально входил в систему МГУ, однако работал по заданиям со-о-о-всем другой организации. Именно здесь Сева трудился со времен окончания МГУ, пройдя курс истфака и мехмата.

Войдя в старинное здание, он поднялся на третий этаж и пошел по длинному, гулкому коридору, озабоченный мыслями о предстоящей защите. Навстречу ему шел пожилой человек с до боли знакомыми кустистыми бровями. Еще окончательно не очнувшись от своих мыслей, и даже не сознавая, что он делает, чисто рефлекторно Сева трижды похлопал себя по ягодицам, слегка присел и произнес:

- Хайль жiве Бавария!

Шедший навстречу, проделал то же самое, с удивлением глядя на Севу.

- А вы кто? - спросил пожилой человек.

- Господи! Ректор! Это же я, Исаак фон Рабинович! Конечно, вы не узнали меня! Куда же вы пропали! Черт! Что я говорю?! Теперь все понятно! Вы тоже из нашей конторы! Давайте знакомиться заново. Меня зовут Макс Отто фон...тьфу! Всеволод Владимирович Владимиров, можно, просто Сева.

Бывший ректор Ингольштадтского университета и Великий Маг ордена иллюминатов слушал все это, остолбенев от изумления. Придя в себя, ректор произнес:

- Ну, теперь все понятно! Опять наши шефы заигрались в конспирацию, а когда поняли, что произошло ненужное пересечение, отозвали меня. Хотя могли отозвать и вас. Знаете же ведь, как это называется... «Горизонтальные связи в добывании» Хуже этого для нашего брата, ничего не бывает. А знаете, Исаак...тьфу! Сева? Ведь одно время я всерьез подумывал, не ухлопать ли мне вас. Черт бы побрал наших шефов! Вечно у них семь пятниц на неделе! То им нужна Германская Империя, то подавай Великую Баварию. Сколько раз я им говорил, прежде чем приниматься за работу, надо четко поставить задачу и положить цели. Ладно! Этот разговор бесконечный. Так это на Вашей защите, я сегодня выступаю оппонентом. Да-а-а!.. То-то я гляжу! Фамилия диссертанта незнакомая, а материал, особенно первые главы, родной до судорог в костях. Ну, Сева, вас ждет большой сюрприз, надеюсь приятный. Идите, я скоро тоже подойду.

Войдя в МАЗ (малый актовый зал) ИВИРЭКСАЛЬТИСа Владимиров увидел, что зал полон, и почти все члены Ученого Совета на месте. Усевшись на лобное место в первом ряду, Сева начал ждать начала ритуала. До назначенного времени оставалось несколько минут.

Минуты тянулись долго. Но все когда-нибудь кончается. Подошел оппонент, он же бывший ректор Ингольштадтского университета. Процедура защиты началась.

Председатель Ученого Совета открыл заседание и предоставил слово Ученому секретарю. Тот встал и зачитал все необходимые документы. Начинались они со справки о соискателе.

Фамилия, имя, отчество - Владимиров Всеволод Владимирович

Дата рождения - 05.05.2025

Гражданство - Россия

Место работы - Институт виртуальной, экспериментальной и альтернативной истории им. академика Фоменко А.Т., Носовского Г.В. и Paradox Entertainment

Должность - старший авангардер

Рабочая страна - Королевство Бавария, впоследствии Великая Баварская Империя

Рабочее имя - Исаак фон Рабинович

Диссертация защищается по специальности ВАК 66.66.66 «технология виртуально-альтернативного историзма»

Тема диссертации: «Опыт организации мирового лидера из заштатного второразрядного государства эпохи первой НТР на примере Баварии. Военные, политические, экономические и дипломатические аспекты».

Все материалы в деле имеются.

Сева уже приготовился встать, услышав сакраментальное «Слово предоставляется диссертанту. Регламент 40 минут». Но не тут-то было. Вместо этого секретарь сказал:

- А теперь слово предоставляется Председателю Ученого Совета для важного сообщения.

Рабинович замер. Владимиров, впрочем, тоже. Начались сюрпризы. Председатель Совета поднялся и начал:

- Господа! У нас сегодня сложилась необычная ситуация. Кроме диссертации и автореферата уважаемого Всеволода Владимировича Ученый Совет располагает альтернативным материалом, который в свое время был разослан всем членам Совета. Более того, месяц назад этот материал был опубликован в «Вестнике МГУ». Думаю, все догадались, что я говорю о документе, получившем название «Рукопись, найденная на дне Лебединого озера». На прошлом заседании, в преддверии сегодняшней защиты, члены нашего Совета пришли к единодушному мнению, что нам нет нужды заслушивать доклад соискателя, - это было бы пустой тратой времени. Поэтому есть предложение ограничиться лишь вопросами к соискателю и выступлениями. Кто за? Прошу голосовать.

Все члены Ученого Совета единодушно подняли руки.

Такого разворота Сева не ожидал. Неужели вся его подготовка пошла насмарку. Что это за рукопись, черт побери, и кто ее автор? Кто мог подбросить такую подлянку? По возвращении из Баварии, у него была только неделя на психологическую реабилитацию и подготовку к защите. Не мог он в это время читать «Вестник МГУ». К тому же девочки по нему соскучились.

Пока Сева обдумывал все это, Председатель Ученого Совета предложил задавать вопросы. Начал один из членов Ученого Совета:

- Скажите, пожалуйста, Всеволод Владимирович, что это Максимилиан I поил вас голландским пивом «Heiniken»? У него, что не было своего, с семейной пивоварни?

«Черт! Ничего себе! Какие подробности они знают!», - подумал Сева. Но отвечать было надо.

- Видите ли, дело происходило на территории Франции. А этим диким французам, которые ничего не понимают в пиве, все равно какое пиво, лишь бы была заграничная этикетка. Баварское пиво во Франции было не очень известно, в отличие от голландского. Вот Максимилиан I, дабы не вызывать заведомого отторжения и велел наклеить «фирму». Но, как вам должно быть известно из материалов диссертации, в результате нашей последней войны с Пруссией от европейской Голландии мало что осталось, и все, что она теперь может в этом плане - гнать дешевые суррогаты из малайского риса. Поэтому торговая марка «Heiniken» с 1917 года принадлежит Баварии.

- Скажите, - начал следующий член Ученого Совета, - Что это вы так резко разошлись с ПАС? Неужели это нельзя было сделать по-тихому, дипломатическим путем?

- Конечно, можно. Но сколько это заняло бы времени?! Мы и так уже отставали от графика. Дел было впереди непочатый край, а договариваться с каждым из двадцати государств, чтобы потом все равно их мочить... извините, освобождать. Это же, сколько времени надо было потратить впустую?!

Тут поднял руку один из бронтозавров реликтовой эпохи «нашего всего», «орла нашего, Дона Рэбы» (КДР. Это не опечатка!) и «сверкающего боя, с одной ногой на небе»

- Господин Владимиров! Известно ли вам, что благодаря вашим стараниям, в 1919 году, уже после вашего отъезда, ваша Великая Бавария выиграла войну у России, т.е. у нашей Родины, и теперь почти вся Литва, часть Латвии и Белоруссии не входят в состав России? И как вы к этому относитесь?

- Мне это известно. В связи с этим, хочу сказать, что всегда считал и продолжаю считать, принципы доктрины ХЖБ-2 верны для любого государства. Лучше иметь верного, преданного и благодарного сателлита или союзника, чем бунтующую окраину. Если бы Россия вовремя озаботилась своими национальными меньшинствами, не было бы очень многих неприятностей. Ведь дала же она, наконец, независимость Финляндии. Кроме того, если мне не изменяет память, войну начала именно Россия, не так ли? Так, что прикажете, было делать Великой Баварии? Молча отдавать честь агрессору? Терять престиж? Извините! Не для того я бился над созданием Великой Баварской Империи более 80 лет исторического времени и 5 лет собственной жизни. А принцип «Кто к нам с мечом...» верен во все времена, не говоря уже об «око за око...». Кроме того, Россия достаточно много приобрела, избежав первой мировой войны, Октябрьского переворота и войны с нацистской Германией.

- Скажите Всеволод Владимирович, - вступил следующий член Совета, - а какова была бы ваша стратегия, если бы произошло объединение Германии под эгидой Пруссии?

- Признаюсь честно. В этом случае я считал бы свою миссию проваленной.

Последний вопрос, по традиции, задал генеральный директор ИВИРЭКСАЛЬТИСа, лауреат многих премий, академик РАН, заслуженный авангардер, и прочая.

- Всеволод Владимирович! А что вы сделали для укрепления теории наших основателей академика Фоменко Анатолия Тимофеевича и Носовского Глеба Владимировича?

Надо сказать, что укрепление теории альтернативной истории и хронологии, было одной из основных задач института. Сева скептически относился к этой задаче, но, тем не менее, правила игры соблюдал.

- Господин директор. Будущие археологи на раскопках Мюнхена, буде такие состоятся, найдут в культурном слое, относящемся к середине ХIХ века, массу батареек «Energizer» и «Duracell», не говоря уже о том, что я не поленился и закопал свой «Пентюх» на глубину культурного слоя XVII века. Думаю, археологи будут сильно озадачены, и не исключаю, обратятся в лоно единственно правильной альтернативной исторической теории.

На этом вопросы к диссертанту были исчерпаны.

- Начались выступления оппонентов. Первые два положительно отозвались о работе и не сделали никаких замечаний по существу, ограничась чисто редакционными поправками. В заключение они сказали неизбывное «работа соответствует, автор заслуживает» Наступила очередь третьего. Им был ректор Ингольштадтского университета и Великий маг ордена иллюминатов.

- Господа! Сложилось так, что в отличие от всех вас, я имел честь, счастье и удовольствие наблюдать за работой соискателя воочию. Это, как говорил, один телевизионный персонаж «внушает!». И внушало настолько, что одно время я стоял перед выбором, не убить ли мне этого шустрого мальчонку. По условиям наших заданий, полученных от курирующей нас организации, мы с диссертантом оказались в противоположных лагерях. Когда же я узнал правду, то некоторое время страховал своего молодого коллегу, а, убедившись, что он вполне справляется со своим зданием, доложил об этом руководству. В результате меня отозвали для решения других задач. За время моего присутствия, господин Рабинович, извините, Владимиров, допустил только один прокол - не предотвратил встречи Людвига I и Лолы Монтез. В остальном, это была блестящая и безупречная работа. Те военные неудачи, которые бывали иногда у Баварии, - я имею в виду неоднократную сдачу Мюнхена и некоторых других территорий, - вряд ли могут быть поставлены в вину соискателя. Вопрос стоял так: «Пан или пропал!». На кону стояло будущее Баварии, как мировой сверхдержавы. Тонкие политические расчеты позволяли компенсировать военные неудачи. Хочу дополнительно, как несомненную заслугу, отметить, что объединение происходило в рамках неписанных правил, по которым ни одно перемирие не было нарушено.

Если же отвлечься от словесной шелухи и наукообразия, то представленная нам сегодня работа наглядно демонстрирует, что можно сделать из захолустного государства при правильной стратегии. Кто бы мог подумать в 1836 году, что Бавария сумеет обойти Пруссию и Австрию и стать не только вождем всех германских народов, но и мировым лидером. Думаю, кое-кому следовало бы тщательно изучить этот опыт.

Теперь о стратегии. Опять же, если очистить все от романтического флера и пустых разговоров, перед нами откроется скелет, основа происшедшего. Итак, схема успеха.

* Дождаться выхода из ПАС ренегатов и присоединить их, прикрываясь лозунгами нерушимости ПАС. - Принцип «стервятник - птичка терпеливая» или стратагемы «Если долго сидеть на берегу, то можно увидеть, как проплывет труп твоего врага», а также «Шуметь на востоке, чтобы напасть на запад».
* Выход из ПАС с приобретением территорий в подходящий момент. Опять же реализация принципа стервятника и стратагем «Ожидать в покое утомленного врага», «Цикада сбрасывает золотой кокон»
* Реализация принципа «враг моего врага - мой друг», даже если он мне и не нравится. Я говорю о всемерной поддержке Франции в деле ослабления Пруссии. Стратагемы «Убить чужим ножом» и «Наблюдать за огнем с противоположного берега» и «Дружить с дальним, чтобы воевать с ближним» в чистом виде.
* Стратагемы «Скрывать за улыбкой кинжал» и опять же «Цикада сбрасывает золотой кокон» вполне подходит для описания отношений Баварии с Францией в период решения вопроса Эльзаса и Лотарингии.
* Присоединение Шлезвиг-Гольштейна, Люксембурга и впоследствии Анхальта и Базеля - стратагемы «Увести овцу легкой рукой», «Извлечь нечто из ничего» и другие.
* Ликвидация ПАС и дальнейшее ослабление Пруссии, это применение стратагем «Бить по траве, чтобы вспугнуть змею», «Грозить акации, указывая на шелковицу»
* Аннексия Пруссии и воссоединение германских земель под эгидой Баварии, - это применении чуть ли не трети из 36 известных сегодня миру стратагем.

Я уже не говорю об их тактическом применении, в ходе почти каждой войны, в том числе, в том числе и знаменитой «Если хочешь чего-нибудь поймать, сначала - отпусти». Наконец, даже ко мне соискатель применил стратагему «Секретного агента» и превратил меня из врага в друга. Другим словами, перед нами зрелая работа авангардер-мастера. Автор, безусловно, заслуживает присуждения ему искомой степени.

Выступление ректора не требовало ответной реплики Владимирова.

Следующее слово было предоставлено куратору ИВИРЭКСАЛЬТИСа. Хотя высокий чин и был в штатском, все знали, что он состоит в звании генерал-полковника и представляет ведущую организацию.

- Господа! Мы все хорошо знаем Всеволода Владимировича и его семью, имеющую огромные заслуги перед историческим процессом и виртуально-альтернативной историей. Все мы помним, какой оглушительной неудачей закончилось его пребывание при дворе императора Наполеона I. Многие из здесь присутствующих уже готовы были поставить на Севу клеймо неудачника. Хотя, если взглянуть на это с точки зрения России, это была как раз замечательная победа. К чести соискателя, он сумел вовремя правильно выбрать страну пребывания, блестяще осуществил агентурный выход, а уж сама работа во имя Великой Баварии говорит сама за себя и не нуждается в дополнительных похвалах. Отмечу только блестящую идею объединения усилий королевской власти и ордена иллюминатов, и столь же блестящую ее реализацию. Кстати, для этого Севе пришлось проявить волю и силу, чтобы сломить сопротивление Людвига I. Мы все с вами читали «Рукопись, найденную на дне Лебединого озера» и знаем, о чем идет речь. Я уже не буду говорить об очевидных исторических последствиях деятельности соискателя. С точки зрения организации, которую я представляю, Всеволод Владимирович Владимиров, безусловно, заслуживает присуждения искомой степени.

После выступления генерал-полковника, Председатель Ученого Совета произнес ритуальную фразу, обращаясь к присутствующим:

- Не желает ли кто-нибудь выступить?

Обычно, к этому моменту все уже устают, и следует переход к утверждению протокола, голосованию и прочей формалистике. Но в этот раз, где-то из центра зала взметнулась вверх чья-то рука.

Сева внутренне напрягся. Председатель жестом предложил выступить энтузиасту. Когда тот поднялся, Владимиров к своему облегчению увидел знакомые петлистые уши и понял, что слово взял его аспирант Рудольф Зикорски.

- Господин Председатель! Господа члены Ученого Совета! Господа! Я хотел бы дополнить ответ своего шефа на вопрос нашего генерального директора. Дело в том, что после отъезда Всеволода Владимировича из Баварии, Император Великой Баварской Империи Людвиг II повелел установить напротив императорского дворца в Мюнхене бронзовый памятник Рабиновичу в полный рост. И вот уже, какое десятилетие историки-традиционалисты ломают голову, почему в Мюнхене начала ХХ века поставили памятник человеку в одежде конца ХХ века.

«Надо же»,- подумал Сева, - «Людик не забыл своего Рабиновича и его заслуги».

На этом, собственно, содержательная часть защиты была завершена. Ученый Совет еще какое-то время редактировал протокол, потом перешли к голосованию. Счетная комиссия удалилась. Через некоторое время она вернулась в МАЗ и председатель комиссии огласил итоги голосования. Сева получил только один «черный шар», и он догадывался от кого.

Председатель Совета, по традиции, предоставил слово соискателю.

- Господа! - начал новоиспеченный доктор виртуально-альтернативных исторических наук, - Я благодарю всех вас, за то, что вы потратили свое бесценное время, ознакомились с моим скромным трудом и приняли участие в его обсуждении. Я благодарю вас за вашу высокую оценку моей работы. Особую благодарность я хотел бы высказать бывшему ректору Ингольштадтского университета и Великому Магу ордена иллюминатов за оказанную мне поддержку в Баварии и на этом Ученом Совете. Я признателен курирующей организации за предоставленный мне шанс. Мне хотелось бы поблагодарить и своего аспиранта Рудольфа Зикорски за помощь и продолжение дела Великой Баварии. Особые слова благодарности я хотел бы высказать в адрес Paradox Entertainment, Snowball, их форума «Виктория» и 1С за программно-информационное обеспечение моей работы и бесценные советы. Спасибо!!!

После выступления Севы, Председатель Совета поздравил его с присуждением ему искомой степени и закрыл заседание Совета. К Рабиновичу, тьфу..., к Владимирову со всех ног бросились знакомые девушки с цветами, стараясь успеть первыми поздравить и поцеловать его.

Когда их напор немного ослаб, Сева пригласил членов Ученого Совета, оппонентов и наиболее близких сотрудников на импровизированный полуофициальный банкет в соседнем помещении. Настоящая же гулянка должна была состояться в его коттедже № 6 в «Сосёнках».

Около 6 вечера того же дня, в коттедже № 6 собралась теплая компания друзей и соратников Севы. Новоиспеченный доктор решил устроить «баварский ужин» с огромным количеством пива. Для любителей были предусмотрены водка, коньяк и грузинские недоброды, для девушек - шампанское. Когда все уже изрядно выпили и начали приставать к девушкам, Сева решил, что настала пора выяснить все-таки, что же это за «Рукопись, найденная на дне Лебединого озера». Он отвел в сторону бывшего ректора Ингольштадтского университета и задал прямой вопрос. В ответ ректор, молча достал из своего кейса экземпляр «Вестника МГУ» и протянул его Севе. Бегло пробежав текст, Владимиров понял, кто ее автор и спросил ректора, как она могла попасть в распоряжение газеты «Мюнхен плюс». Тот кивком указал на Рудольфа Зикорски. Севе все сразу стало ясно. Рудик позаботился о сохранности мемуаров Людвига II, и обеспечил их своевременную публикацию.

Празднование защиты затянулось до самого утра, когда гости и сам Всеволод Владимирович Владимиров, он же Исаак фон Рабинович, сломленные усталостью и количеством выпитого, заснули прямо за столом.

P.S. Использованы материалы сайта