Версия: HoI2DD-mod33 1.2
Страна: Коммунистический Китай.
Сложность: 4
Агрессивность: 2
Сценарий: 1933-1953

Кажется все, ну поехали

От редакции.
Мао Цзэдун (1893-1976) - выдающийся китайский государственный деятель и полководец, революционер, главный теоретик и идеолог китайского коммунизма, председатель КСР (с 1937) и председатель КПК (с 1933). В его правление Китай объединился в одно государство, пережил индустриализацию и технологический подъем, обзавелся сильной армией. Также Мао был идейным вдохновителем и главным исполнителем советизации Азии.

Предисловие.
Когда сейчас, из окон своей резиденции я (Мао - прим. ред.) смотрю на цветущий Шанхай, я понимаю, что не только этот город цветет - весь Китай цветет. Но еще я понимаю, что цветущей державы не было, если бы не все трудности, которые преодолел китайский народ и ведущая его Коммунистическая Партия Китая (далее КПК - прим. ред.). Китай бы не был цветущей державой, если бы не было людей, одержимых патриотизмом и идеями Маркса-Ленина. Мои воспоминания всецело посвящены им и моей Родине. С уважением, Мао Цзэдун.

Том I. Объединение Китая.

Глава I. Начало объединения Китая и первые трудности в этом деле.
1933 год.
С чего началось объединение Китая? Наверное, с холодных и суровых землянок гражданской войны. Тогда в 1933 году армия Гоминдана жестко теснила нас, а держаться было архи необходимо и архи сложно. Поэтому в январе 33-его я издал распоряжение, в котором приказывалось любой ценой удерживать советские районы в Южном Китае.
Вплоть до августа части НККА (Народной Китайской Красной Армии – прим. ред.) стойко и самоотверженно обороняли южные советские районы, пока не началось осеннее наступление на Гоминдан. Стоит отдать должное простым китайским людям, которые активно шли добровольцами в нашу армию, без них и не началось бы наступление 1933 года, без них бы китайские коммунисты не освободили Родину от националистов и коллаборационистов. Наступление шло медленно, но, вместе с тем, верно. Гоминдановские войска отступали, но при удобном случае ударяли нам в тыл. Трусость? Несомненно, но, тем не менее, это была их излюбленная тактика.
А в декабре 33-его года я встретился с послом из СССР. Немного отойду от темы. В России шла очередная гражданская война, расскажу о ней поподробнее. Утром 2 января 1933 года был убит лидер советского государства Сталин, убийцу потом естественно нашли и расстреляли. Однако же, смерть Сталина развязала руки троцкистской оппозиции в ВКП (б), которая захватила власть в Союзе. Сталинцы обвинили в смерти вождя троцкистов, а именно Зиновьева и Троцкого. В стране произошел ряд просталинистских мятежей, которые переросли в акты гражданского неповиновения. Так началась гражданская война в СССР. Воспользовавшись кризисом власти, националистические элементы в Советском Союзе начали в своих союзных республиках агитацию за свержение советской власти и за выход из состава СССР. И в некоторых случаях эта агитация сработала, перейдя в вооруженные восстания – появились Россия, Киргизстан, Азербайджан и Туркменистан. Но вернемся в декабрь 1933 года. Я встречался с советским послом, когда половина европейской части РСФСР была под контролем монархической России, и когда на советском Дальнем Востоке шла американская интервенция. Все считали, что Советскому Союзу жить осталось несколько месяцев или от силы полгода. Считал так в том числе и я, поэтому держался с послом слишком надменно. А он сообщил лишь, что советское правительство выражает полную поддержку китайским коммунистам. Это сообщение показалась мне смешным, так или иначе, но я, как впоследствии выяснится, оказался неправ.

1934 год.
Тем временем наше наступление на Юге продвигалось так успешно, что элитная XIX армия Гоминдана, охваченная идеями социализма, подняла мятеж против своих хозяев и объявила Шанхай социалистическим городом, создав там народное правительство. Внутри КПК встал вопрос о помощи и поддержке XIX армии. Тут то и всплыли в рядах партии оппортунисты, ревизионисты и меньшевиски настроенные уклонисты. Так называемые «28 большевиков» (все они были членами политбюро КПК – прим. ред.), движимые Москвой, воспротивились оказанию помощи нашим братьям из XIX армии. Войска Гоминьдана уже осаждали Шанхай, а лидер националистов Чан Кайши приказал уничтожить каждого солдата армии мятежников. Судьба XIX армии зависела только от решения нашей партии. И вот, когда время на обдумывание неумолимо заканчивалось, я решил самолично, без совета со стороны политбюро, решить вопрос о наших шанхайских товарищах. Помощи быть! Шанхай и XIX армия выстояли. Стоит отметить, что троцкисты уже начинали одерживать верх в советской гражданской войне, вернув почти все утраченные в 33-ем году земли. Вследствие этого, они принялись бороться за влияние в Китае.
Я понимал, что «28 большевиков» могут в любой момент нанести удар по мне и моим сторонникам, поэтому я решил созвать II Всекитайский съезд Советов. В первый день съезда я выступил с речью о будущем еще не родившейся Китайской Советской Республики. А главное я утверждал, что только с диктатурой пролетариата китайский народ сможет добиться успехов и счастья. Делегатов съезда настолько вдохновила моя речь, что они единогласно оставили меня на посту председателя политбюро ЦК КПК. Так называемым «28 большевикам» пришлось признать мое верховенство в партии.

Глава II. Через тернии к звездам.
1934 год.
Положение войск НККА на севере Китая оставляло желать лучшего. Яньань (единственный в Северном Китае советский район – прим. ред.) был окружен со всех сторон, как говорили националисты, «огненной стеной» - проще говоря, огромным количеством войск Гоминдана. Если бы Яньань пал, то главный промышленно-развитый район Китая попал в руки Чан Кайши, и Красной Армии (НККА – прим. ред.) было бы худо. Поэтому я срочно объявил мобилизацию всех китайских советских районов и приказал вновь прибывшим полкам готовиться к Великому Походу. В начале марта он начался, сто тысяч человек двинулись на север. Бойцам пришлось столкнуться с невиданными доселе трудностями. Болезни, природа, Гоминдан – все было повернуто против нас. Но китайские коммунисты, преодолевая трудности, шли к своей цели, шли и терпели. Примером этого может быть и бой на мосту Людин, когда наши бойцы, окруженные националистами, в полный рост атаковали пулеметные гнезда у моста, а может быть и беспримерный переход через Белые горы, когда люди, без запаса провианта, голодные, шли сквозь вьюгу, замерзая от жуткого холода. И все-таки они дошли до Яньаня! Из ста тысяч человек – пять тысяч уцелели. Уцелело очень мало, но зато после Великого Похода этим пяти тысячам любая трудность стала по плечу. Великий Поход продемонстрировал, что китайский коммунист может все!
Итак, после Великого Похода к наступлению НККА на юге Китая прибавилось наступление и на севере. С мая по октябрь 1934 года наши бойцы гнали националистов к морю, чтобы затем сбросить их туда. После разгрома двух крупнейших гоминдановских армий в Яньтае и Шанхае пал Гоминдан. В освобожденном Шанхае, центре китайского коммунизма, была провозглашена Китайская Советская Республика.
Однако, праздновали триумф мы недолго. В декабре предатели идей социализма и недобитые националисты организовали мятеж, в ходе которого несколько провинций вернулись под власть Гоминдана. Отголоски гражданской войны зазвучали эхом по Китаю.
Многочисленные проблемы положили меня на больничную койку. У меня была тяжелейшая лихорадка, многие врачи тогда надеялись на чудо. А «28 большевиков» решили, что я уже больше не жилец, активизировали интриги против меня и начали бороться за власть. Находясь в бреду, я, однако, четко помнил о возможности переворота внутри КПК, и все время настойчиво просил созвать VII съезд партии.

1935 год.
Многие в высших эшелонах власти посчитали, что VII съезд КПК будет моим последним съездом. Его даже созывали в одолжение, будто бы это есть последняя воля умирающего. Однако, появившись на этом съезде, я удивил многих в ЦК. Стоит сказать, что я держался на таблетках и уколах пенициллина, лихорадка все еще не покидала меня. У меня не было подготовленной речи, но я точно знал, что нужно говорить. Встав на трибуну, я обличил «28 большевиков» в предательстве и в оппортунизме, обвинил их во многих неудачах в деле построения социализма в Китае. Те были не готовы к такому повороту событий, им не чем было парировать мои слова, и их всех в полном составе исключили из состава политбюро. КСР (Китайская Советская Республика – прим. ред.) и ее партия были спасены от предателей дела Маркса и Ленина.
В феврале я, наконец, полностью оправился от болезни и принял командование ликвидацией гоминдановского мятежа. В марте все выступления националистов были подавлены. Во всех городах КСР начались бурные и красочные празднества по поводу окончания гражданской войны в Китае, однако китайский народ еще не понимал, что для объединения Китая в одно государство придется пережить еще множество воин и лишений. Однако, без лишений и поражений не бывает успехов и побед.

Глава III. На пути к великим переменам.
1935 год.
Наша страна и наша партия назрела к великим переменам, но чтобы их начать, нужен был развитый промышленный потенциал. Мы совместно с Рабоче-крестьянским Комиссаром по военной промышленности Лином По-Чью разработали план индустриализации КСР. По нему предусматривалось три волны индустриализации, которые должны были привести нас к основной цели – созданию самой развитой промышленности в мире. Видный молодой активист КПК Дэн Сяопин начал курировать научные разработки в области промышленной индустрии. Итак, в июне 35-ого года в Китае началась индустриализация. Страна превратилась в огромную стройку заводов, которую каждый месяц я сам лично инспектировал.
А в августе я отправился на конгресс Коминтерна в Москву. СССР одержал победу в гражданской войне и, к моему сожалению, вновь стал ведущей коммунистической державой на планете. Мои агенты в Советском Союзе давали ясно понять, что первый секретарь ЦК ВКП (б) Троцкий противится моему лидерству среди азиатских коммунистов и вместе с тем ничего не может поделать с этим. Так или иначе, но на конгрессе Коминтерна сам Троцкий объявил меня «героем коммунизма». Это означало, что Москва смирилась с тем, что Азия пошла по пути независимого от нее (Москвы - прим. ред.) социализма.

1936 год.
Подготавливая страну к переменам, я прекрасно понимал, что военные конфликты будут для КСР обыденной вещью. С помощью агентов в Германии и в США я узнал о разработках супероружия, которое основано на принципе деления ядер и приказал китайским ученым совместно с руководством НККА разработать такое же оружие для нашей Родины. Создание китайской ядерной бомбы началось.
В мае началась вторая волна индустриализации, которая шла по разработанному плану. Китай превращался из отсталой аграрной страны в передовую индустриальную державу, могучие заводы вырастали на китайской земле. Благодаря новым заводам сокращалась безработица, появлялись новые пролетарские города.
А в июне 1936 года началась война с буржуазным государством Шаньси, уже в августе древняя столица Пекин открыла свои ворота войскам НККА. В декабре объединение Китая продолжилось, наши части вторглись на территорию, контролируемую генералами из так называемой «клики Гуанси».

1937 год.
Начался VIII съезд КПК. Я решил начать решающую атаку на «28 большевиков». Ведь даже не состоя в политбюро, они создавали реальную угрозу стабильности в партии и в государстве. На VIII съезде я добился исключения «28 большевиков» из партии, без права возвращения. Однако, чтобы добиться централизации в партии нужно было еще многое совершить. Также на этом съезде было несколько приятных моментов. Во-первых, подведение первых успешных итогов индустриализации, промышленный потенциал республики увеличился более чем наполовину по отношению к июню 1935 году. А во-вторых, меня выбрали председателем Китайской Советской Республики. Партия и простые китайцы понимали, что только я и путь социализма приведут их к победе.